Владимир Макарченко: Осенний листопад. Стихи

Там, на поле бабы выли.
Рвались стоны в небеса…
Прятался в траве-ковЫле
Узкий след от колеса.

На педаль велосипеда
Всей кирзой давил сапог.
«Треуголочки» о бедах
Доставлялись точно в срок.

«Бедоносицей» прозвали
Злые бабьи языки.
Больно ранили, не знали,
Как все слезы ей близки.

Треугольник ее горя
Спрятан тайно на груди…
Ей шептал, прощаясь, Боря:
«Жди… Вернусь… Ты только жди…»

Не вернулся. «Пал героем
На окраине села…»
Самым горьким бабьим воем
Эти строчки приняла.

Что пробили пулеметом
И ее навеки грудь,
Что сломали артналетом
«Почтальонши» ясный путь.

По России бабы выли,
Проливая море слез…
Разве где-то позабыли,
Кто Победу нам принес?

И глядят с небес их души
На тебя и на меня…
Нет сограждан равнодушных
Возле Вечного Огня!

Остался один перегон…
Но взрывами бомб оглушенный,
Слетает под насыпь вагон.
И скрежет металла… и стоны…
Сквозь рваную рану котла
«Кукушка» в последнем дыханье
Сипеньем свистка отдала
Салютное с жизнью прощанье.
Вагон догорел, поневоле творя
Собою костер погребальный…
Случайный налет. Жизней вычеркнут ряд.
От ада – до ада! Печальный
Для бывших «зэка» обернулся конец…
Был шанс – добровольцем на фронт!
Вождю всех времен благодарность сердец
Лесной сохранит перегон…
И лишь одного увезли в лазарет…
Ему повезло? Где ответ?
В свои восемнадцать безрадостных лет
Очнулся… ноги одной нет.
«Остался живым! Кровью смыл ты вину…
Сынишка… – Вздохнул военврач. —
Свою ты закончил, родимый, войну…
Теперь ты свободный! Поплачь…»
****
Я встретил его у могилы солдат,
Где вечный огонь полыхал,
На щуплой груди не увидел наград.
Но честь ему все же отдал…

На дорогах страшной войны
Потерялись следы солдата…
Он о чем-то мечтал когда-то,
Сын великой своей страны.

Может, лучшим он сыном был.
Может, самым надежным другом.
И ждала письмеца подруга,
Увезенная в дальний тыл.

Утром поднят в атаку взвод.
Твой черед наступил, пехота!
И холодная мгла болота
Над солдатом сомкнула свод.

Весь полег на болоте взвод
И пропавшим он стал без вести…
И не стать, уж, женой невесте.
Той, которая еще ждет.

Помоги Россия сердцам,
Кто безвестностью этой ранен.
Помоги затянуться ране.
Верни славу дедам и отцам.

Им обязана всем, что есть
У тебя в этот День Победы!
Об их груди разбились беды!
Так верни солдатскую честь!

Морозный вечер. За окном февраль.
Метель заносит снегом лобовое…
До полика прижатая педаль,
Мотор надрывно, перетужась, воет.

От фар лучи, застрявшие в стене
Внезапно вставшей снежной карусели…
Идет кино о той былой войне,
В которой многим не дойти до цели.

Февраль знобит блокадный Ленинград
И каждый день длинней любой недели.
Дорога жизни. Покидают ад
Детишки, позакутавшись в шинели.

И вьет узор на лобовом февраль,
И быть теплу, коль через смерть проскочат.
Водитель, газа придави педаль!
Навечно не останься в этой ночи…

Прорвешься! Не такое видел ты
За эти дни пути меж берегами.
Еще не время финишной черты.
Детей печурок обогреет пламя…

Это потом найдется постамент
Для битого осколками «ЗИСа»…
А нынче – важный для тебя момент —
Живых детей услышать голоса!

Боль нещадно прибита к вискам,
Мысли тают, как в облаках…
Нужно выжить! Но только… как?
Коркой ран налепился страх.
Грязной ямы тугой смрад,
Гниль соломы под головой.
Ты в плену, молодой солдат.
Заболевшей страны рядовой.
Ты случайно еще жив…
Взвод полег на холодный гранит.
Организм твой – семи жил.
А разбитое сердце стучит.
…Далеко, под Смоленском, мать.
До чечни ей свосем нет дел.
Ее чаша – тебя ждать
Да писать: чтобы ел… не худел…
Ее доля – слезы ронять
На холодное фото стекло…
Ее радость – сидеть, вспоминать,
Как счастливое детство шло.
Все одно – кто у власти в горах.
Все одно – кто Россией рулИт.