Лена Терехова: Женщина-осень. Стихи лирические и не очень

Родился стих, как малое дитя,
Он был зачат и выношен с любовью,
Творился в муках, трудно, не шутя,
Явился в мир с душевным потом, с кровью.

Он дорог мне, он – часть моей души,
В нем наслоились радости и боли,
Расти, дитя мое, пари, живи, дыши,
Ты мною отпускаешься на волю…

С недоверчивой улыбкой говорят мне люди:
«Надо же, слагает вирши, что же дальше будет?
Поэтесса объявилась – это ж смех – и только,
Разве времени не жалко? Вон впустую сколько…»

Я не спорю, ни к чему, сложно доказать,
Что порой писать стихи – это как дышать,
Не получится, увы, в прозе объяснить,
Что стихи не сочиняют – ими нужно жить…

«Ты сильная!» – Да неужели?!
И лишь потому, что не плачу,
Не висну, рыдая, на шею,
А тихо желаю – «Удачи!»?

«Ты справишься!» – Кто б сомневался!
Разбитую чашку не склеить.
Что смотришь? Иди, раз собрался,
Тебе ж надо «чувства проверить»…

Захлопнулась дверь, словно эхо
Разбитого вдребезги сердца…
Не плачу. Успею. Не к спеху.
Да, жизнь, задала же ты перцу!

Закончена старая песня,
Но пишется новая строчка.
Что будет – еще не известно…
Я справлюсь. Я сильная. Точка!

Старое советское кино
Я смотрю и время мчится вспять,
Не шестнадцать мне уже давно,
Не семнадцать и не двадцать пять.

Фильм наивный, нет сейчас таких —
Ни эффектов, ни грудей и ног,
Ни героев, наглых и крутых,
Для битья не ищущих предлог.

Все так просто, чисто и легко —
Отношения, предательство, любовь…
Задевает душу глубоко,
Помогает возродиться вновь.

Мне теперь опять шестнадцать лет,
Плачу и смеюсь – финал знаком…
Старое кино, простой сюжет,
До краев наполненный добром.

Не блок-бастер, да и не «три де»,
Грим положен не всегда удачно…
Да, не в рекламах дело, не в «звезде»
И не в модных брендах – однозначно.

Особой магии не надо,
Чтоб сохранить свою семью —
Ругаться надо реже матом,
А чаще говорить: «Люблю!»

Не надо кляузничать всюду,
Как вам мешает жить свекровь,
А лучше перемой посуду
И мужу ужин приготовь.

Очаг свой, даже самый скромный
Храни от грязи и забот,
И не придется ночью темной
На мужа делать приворот…

Все, ты – никто, и звать тебя – никак,
Поставлены все точки в давнем споре,
Уже не друг, но, к счастью, и не враг,
Ни зависти, ни горечи, не боли…

В душе до звона бьется тишина,
Зарубцевались давние обиды,
Забыты речи, даты, имена,
И даже неприятности забыты.

Все, не хочу обратного пути,
Осколки клеить от разбитого корыта,
Бери свою свободу и иди,
Спеши, пока на волю дверь открыта.

Больно быть нелюбимой,
Так, всего лишь привычкой,
Не наивной, как прежде, и не ждущей чудес,
Горечь ягод рябины, сигареты и спички,
Дым ушедшей надежды, да в душе – темный лес.

Холод взглядов и жестов – равнодушное утро,
Телефонных звонков не дождешься полдня,
День – за год, и не хочется больше быть мудрой,
Умирает любовь,
Но так страшно прожить, не любя..

Так повелось – ничто не вечно —
Ни блик луны, ни яркость звезд,
Любовь не длится бесконечно,
И сок не вечен у берез.

Короткий миг от встреч до боли,
От красоты – до суеты,
Любил, или казалось, что ли —
И вот уже уходишь ты.

Еще мелькнет мгновенье лета —
И снова белый снег зимы,
Взметнется робкий лучик света —
И снова все под сенью тьмы.

Тропа от края и до края,
Когда прервется – не скажу…
В объятьях руки разжимая,
Пойму, что все – я ухожу.

Как страшно терять любимых
И никогда не услышать
За дверью шагов торопливых
И голоса шепот тихий…