Эмиль Мамедов: Прожитая осень. Стихи

Иллюстратор Эмиль Мамедов

© Эмиль Мамедов, 2017

© Эмиль Мамедов, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4483-6111-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

За дивным туманом виднеется

древний Талыш

И путь серебристый к вершинам

ведут облака.

Рассвет над отчизной.

Тепло и волшебная тишь.

Роса на ладонях,

а в сердце – живая строка…

Вот старость.

Вот дверь.

Вот и сбоку прибит домофон.

И код – не секрет.

Не забудешь, хоть в коме лежи.

Талыш…

Меня тянет назад.

Я устал, утомлён

в стране,

где оставил любовь и частичку души.

В вагонных окнах бьётся ночь

и иней серебром сусальным

звенит и плачет, кличет прочь

и манит голосом хрустальным.

Печалью дивной плачет в снах,

мне дарит всласть родные лица.

Не запоздалая весна,

я поспешил на свет родиться.

Клянётся буйством снежных дней

зима, с которой было проще,

прощать грехи судьбы моей,

и не творить обиды больше.

Ну рвётся сердце, боль в висках.

Мой бог, скажи, осталось сколько?

Во мне живёт не только страх,

не боль, не смерть. А только, только…

А только в окнах бьётся ночь,

сусальный иней давит грустью.

И поезд гонит, едет прочь

В рассвет, в чужое захолустье.

Колыбельная песнь распустившихся листьев

буйной зеленью вширь и не знающих осень.

грозных туч хоровод,

вечер мрачный и мглистый,

безразличный к тому,

что приснится нам после.

Одинокий платан в ночь бушующих молний,

переживший за век сто пожаров и грозы,

ветер клонит к земле,

как в предчувствии боли,

боли вскрывшихся ран, неминуемой прозы.

И беда не беда. Столько было печали.

за беспутную жизнь столько веток сломалось,

что не помнишь уже то, что было вначале.

отражаешь в себе только самую малость.

Без тебя я опять проживу ночь сомнений.

в злых раскатах грозы, под ударом ненастья.

Я открою себе новый том откровений:

ты – источник беды,

ты – источник несчастья.

Как лист осенний падает, кружась,

не ведая ни боли, ни тревоги.

Он носится по парку битый час,

безропотно бросается под ноги.

Порывом ветра уносимый прочь,

истерзанный, измученный со страстью,

меняет хмурый день на злую ночь,

и рвется в безысходности на части.

Стучится в окна, не прося любви,

и тонет в море чьих-то ожиданий,

в глотке вина, как в розовой крови,

не веря в Бога и его созданий.

и голова кружѝтся от измен,

проблемы в дом врываются без стука,

и просится душа в извечный плен —

в бокал, залитый горечью разлуки.

Я, наверно, опять схожу с ума.

Медленно, но верно ползу к исходу.

Нестройной пеленой стелется туман.

и ветер непрерывно меняет погоду.

Стылыми пальцами щупают лоб

остервенелые крупицы снега.

Методом ошибок, таких же проб

разрушая напрочь слабое эго.

Не снятся сны. Бессонница чаще

тянет сквозь сумрак дрожащие руки.

Хотя, казалось, что будет слаще

нам друг без друга…

Итог разлуки.

Вереница бессмысленных чувств,

состояние отрешённости.

И внезапно надуманная грусть

где-то там

в подсердечной области.

Самолёты влетают в ночь,

в безвозвратную даль

бесстрашия.

Мы похожи друг на друга

точь в точь,

оба миром одинаково

крашены.

На черта мне такая страсть,

если охи и вздохи лживые.

Мне в любовь твою не упасть,

да и точку не поставить жирную.

Всё придумано, просто игра.

Всё навеяно страшною скукою.

Говорил я про нежность до утра,

а под утро назову тебя сукою

Унесёшься с ароматом духов

в суету, где тоскливость страшная.

И до следующих петухов

ты, наверно, сто раз предашь меня.

Можешь не мечтать. Реальность дороже,

ближе к земле. Отрекись от небес.

Что тебе любовь? На алтарь положишь

Самое чудное среди всех чудес.