Светлана Лукасевич: Письмо из Афгана. Стихи

Снова падают росы с душистых акаций,
Снова ливни ночные шумят по весне.
А кому-то дано просто жить и влюбляться,
А кому-то дано умереть на войне.
Снова песни поют о сгоревших колоннах
И о том, как подбитый стонал вертолёт,
Камнем падая вниз, как кончались патроны,
И от скользкой тушёнки крутило живот.
Но живым не дано воплотиться в ушедших,
И Афган – лишь обрывки забытого сна.
А могилы солдат осыпают черешни…
С ними – память, родная земля и весна.
С ними – Бог. А со мною… со мной только ветер,
Только камни и пыль, и седая река.
Я недавно весну свою тоже отметил
Ту, в которой однажды взлетел в облака…
Ту, в которой к «зелёнке» рвались «бэтээры»
И от крови дымился взъерошенный путь.
Кто-то шёл позади, кто-то был самым первым,
Но и тех, и других, и меня – не вернуть!
Я в афганских горах навсегда затерялся,
Превратился в оранжевый зыбкий песок,
И в чужие снега прямо с ходу ворвался,
Когда молния вдруг полоснула висок…
Только помню ребят обожжённые лица,
И кишлак опустевший в душманском огне,
И не прожитой жизни пустые страницы…
И скамейку у дома, и маму в окне.
Только помню, как падали росы с акаций,
Только помню, как ливни шумели весной.
Знаешь, мама, я жить бы хотел и влюбляться!
Знаешь, мама, я просто хотел бы домой…

Я мамке с Ленкой обещал вернуться
И прокатить на новеньком «Урале»,
Но в жизни может всё так обернуться,
Что вот теперь домой вернусь едва ли.
Не надо, мама, ты не плачь, родная!
Когда в раздумьи смотришь на дорогу,
Когда, скупое письмецо читая,
Ты воздаёшь хвалу в молитве Богу.
Твой сын был первый парень на деревне,
За ним толпой ходили все девчата.
А там у нас дожди идут, наверно,
И разрослась у старой церкви мята.
Я здесь впервые за всю жизнь заплакал,
Когда на Витьку вдруг из-за дувала
Душман направил дуло автомата,
И друга моего Витька не стало.
Сегодня снова мы идём в разведку,
Там каждый куст скрывает неизвестность.
А после пару строк черкну я Ленке,
Спою с друзьями под гитару песню.
И если вдруг судьба моя слепая
Ко мне немного будет справедлива,
Когда вернусь домой, моя родная,
То посажу у старой церкви сливы.
Пускай себе растут и плодоносят
На радость деревенским ребятишкам.
На церкви крест слегка направо косит,
И голуби сидят под самой крышей…

Смывают времени дожди
О той войне воспоминанья,
А я всё слышу: «Подожди,
Олежка, стой! Вот ненормальный…»
Я этот крик свой по ночам
Гоню во тьму, а он всё громче.
Я так впервые закричал
Тогда в горах, и взвыл по-волчьи,
Когда внезапно в тишине
Раздался взрыв душманской мины…
Олежка, помнишь, как в тот день
Ты хвастался рожденьем сына?
Потом приехал генерал
И мы твой праздник отмечали.
А предстоящий перевал
Хранил угрюмое молчанье.
Там наверху яснее свет
Далёких звёзд, и небо ближе.
Ты говорил, что смерти нет,
И шёл вперёд, всё выше, выше.
Ты вспомнил, что тебе во сне
Приснилась у дороги верба.
Ты шёл вперёд, но вспыхнул снег,
И на тебя упало небо.
«Постой, Олежка! Стой, старик!» —
Хотел сказать, но было поздно.
Я закричал, и этот крик
Услышали чужие звёзды…
Ты первым был всегда, во всём.
А Сашка твой совсем уж вырос.
Но небо тучами покрылось,
Когда я встретил их… втроём.
«Олег, постой!», но ты пошёл…
Мы поздоровались, конечно.
Я не один, я с сыном шёл,
Я с сыном шёл своим, с Олежкой.

И снова май, девятое число.
Тревожит злая боль былые раны.
На площади собрались ветераны,