Андрей Чиникин: Книга первая. Стихи

Цель предельно ясна, но достигну едва ли,
Вновь шагаю вперед по асфальту судьбы,
И закрыты глаза черной лентой вуали.
Не сойти б с разделительной мне полосы.

Чуть правей – и судьба меня сзади нагонит
И под локоть схватив, уведет не туда.
Я кричу «отпусти», но крик в скорости тонет,
И уже позади оказалась мечта.

Если ж влево шагну, то судьба мне на встречу,
Целясь в сердце мое, нанесет удар в грудь.
Избежать не могу, а ответить мне нечем….
Я отброшен туда, где был начат мой путь.

И порой порываюсь сорвать эту ленту,
Но, коснувшись ее, понимаю «Нельзя»,
Ведь тогда мне откроются тайны вселенной,
А такого, увы, не потерпит судьба.

Так и все мы идем, в темноту углубляясь,
А судьба нас швыряет, как малых котят.
Вновь поманит мечтой, но в пути, издеваясь,
То вперед пронесет, то отбросит назад.

Прекрасен солнечный закат,
Очередной шедевр природы:
Ночных распахивание врат,
Со звездной стражей небосвода.
И каждый вечер наблюдая,
Я поражен им как всегда.
Закат остался уникален,
Вот подлинная кисть творца!
И пусть он символ скорой смерти,
Так умереть я был бы рад,
Чтоб мир вокруг, одевшись в траур,
Оплакивал бы мой закат.

Уснуть и не проснуться
Остаться в сладком сне,
Не думать о грядущем
И о вчерашнем дне.
Не знать, зачем родился
И не искать ответ.
Да, там не будет жизни,
Но смерти тоже нет.

Что за адская погода?
Как же хочется дождя,
Как же хочется свободы
От палящего бича.
Как же хочется, чтоб небо
Плачем вспомнило о нас.
Гнев земли разгоряченной
Остудило б хоть на час.
Но сильнее пышет зноем
Солнца жаркие лучи,
В голове, как в сковородке,
Запекаются мозги.

Книга жизни моей непростое наследство,
В ней страницы воспоминаний ищу.
Пожелтевшие, родом из самого детства
Или чистые – те, что еще напишу.

Улыбаюсь листкам, что хранят мою глупость
О наивных суждениях взрослых проблем,
Но порой вырываю, чтоб скрыть свою скупость
И сжигаю их в пламени новых дилемм.

На страницах с упущенным счастьем – вздыхаю:
Сколько раз выносил удар тех же граблей?
Есть и радости лист, я его сберегаю.
Он осветит мне путь в тьме отчаянья дней.

Пропускаю страницы потерь пережитых,
Их уже не прочесть (текст размытый от слез).
Вот и чистый листок. На нем можно увидеть
Только смутный набросок увиденных грез.

Я закрыл книгу жизни и чувствую холод,
Слишком много в ней было давящей тоски,
Но не так уж все плохо, ведь я еще молод.
Мне всего двадцать пять, все еще впереди.

Разум выцвел от дрязг и ненужных ироний:
Я сломавшийся гвоздь, подлежащий замене,
Гладиатор оставивший жизнь на арене,
И печальной шарманки, унылые стоны.
Затерявшись в потоке людских поколений,
Я встречаю с надеждой закат своих дней:
Может там хоть одна из рожденных идей,
Для кого-то окажется целью стремлений.

Кривое зеркало бокала
Покажет нас во всей красе:
Лицу придаст черты оскала,
А телу склонность к полноте.

Наружу вылезут обиды,
Напрасный гнев захватит власть
Над разумом. Забрав все силы,
Покуролесит жизнью всласть.

А может все иначе будет:
Из глубины восстанет стыд.
Его с усердием утопишь,
Во всем виня обрыдлый быт.

Но утром, при любом исходе,
Ты проклянешь бокала суть,
Когда разрушит разум своды,
Кувалдой пробивая путь.

В мыслей потоке лишенный свободы,
Ты обречен на пути повторений:
Нет ни идей, ни амбиций, ни рвений,
Ни сил, чтоб покинуть гнетущие своды.

Эта тюрьма не имеет границы,
Здесь оказавшись, ты станешь обычным,
Тем, кто так хочет назвать себя «личность»,
Но знает, что он лишь узор, а не спицы.

Скажите друзья: где найти мне спасенье
От цепкой печали, мой мозг поразившей,
Что бурным потоком веселости скисшей,
Сочится к мечтам, заражая сомненьем.

И музыка, та, что всегда выручала,
Не в силах избавить меня от хандры.
В душе раздается лишь вой пустоты,
А раньше небесная лира звучала.