Владимир Макарченко - Рисунок памяти. Стихи

Ты молчишь. И время неподвижно.

Солнце не поднимется в зенит.

Притаилось все вокруг неслышно.

Даже море нынче не шумит.

Даже ветер убежал куда-то.

Замерло дыхание зимы.

Прячутся рассветы. И закаты

Продлевают время синей тьмы.

Ты молчишь. И нет конца молчанью.

Вместо мыслей в голове туман.

Грустью наплывает не случайно

Каждый день. Надежда… И обман.

Ты береги ее. Она ранима.

Она совсем бескрыла без любви.

Для счастья нежность ей необходима.

Ты всюду за собой ее зови.

Она ответит самоотрешеньем,

Необычайным одарив теплом.

Не обижай, чтоб не просить прощенья,

Не оставляй и ласку на потом.

Она поймет любые звуки фальши.

Как ни лукавь, ее не убедить…

Тебе решать, как ты поступишь дальше,

Жизнь чтобы с этой женщиной прожить.

Судьбу мне довелось встречать!

Как это вышло – я не знаю…

– Не заставляй так долго ждать!

Присядь, милок, я погадаю…

Зачем в вечерней тишине

Забрел в забытый угол сада?

Вот там она явилась мне,

В беседке старой у ограды.

Мерцала тусклая свеча,

Гадальные лежали «кости».

Хотел отказ дать сгоряча.

– Не каждому являюсь в гости!

Не с каждым речи завожу,

Не всем открыть готова это.

Ты помни все, что расскажу.

Все впереди… Все рядом где-то…

Не долог женщины рассказ

Без финишной… последней строчки.

Сбывалось все за разом раз,

Ведя от точки и до точки.

Я много раз хотел найти

Ту, что так точно предвещала…

Но, коли долго я в пути,

Не возвратиться в то начало.

…Быть может вымер старый сад,

Разрушилась от лет беседка.

Ее я вспоминаю взгляд.

Такой увидеть можно редко…

Не умела меня любить

И решила меня губить,

Изощряясь в подборе пыток,

Не давая себя забыть,

Укрываясь молчанья стеной,

Сам себя обличаю виной,

Ухожу от ненужных встреч…

Ведь меняется осень весной.

Знаю – вновь зазвенят ручьи,

В них глаза отразятся… Чьи?

В них улыбка манящих губ,

Только… губы уже не твои.

Смоют раны вешней водой,

Смоют все, что было бедой.

И подснежника нежный цветок

Прорастет под новой звездой.

Скала над гремящею горной рекой,

Уступы камней, словно трап под ногами.

И мох покрасневший хрустит под рукой…

Тут тайна пещеры укрыта веками.

Былого жилье… Сколько минуло лет?

А запах немножечко смешанный с серой.

И узкой полоской дробящийся свет…

Здесь жил человек! Хоть не самый, но первый.

От древнего быта других нет следов,

Как светлые раны старинных насечек.

…В какую-то живность уж бросить готов

Взметнувший копье над собой человечек.

И морды зверей… Словно детской рукой

Творилось картинок здесь всех написанье.

Зачем я нарушил их древний покой?

К кому я сюда заглянул на свиданье?

Потушен фонарь. Все растаяло враз…

Осталось лишь чувство причастности к чуду.

Все эти картинки я вспомню не раз.

Стремиться сюда я не раз еще буду…

Одно из самых первых

Измотали нас пляски волн,

Вереницы походных дней.

А в ушах – только ветра стон,

Только шум проливных дождей.

Берег зеленью режет глаз

Словно яркий большой букет.

Вечер отдыха. Тихий час.

В клубе старом блестит паркет

День не праздничный. Никого.

Лиш провалы пустующих мест.

Мы собрались здесь оттого,

Что привычнее места нет.

Черным лаком блестит рояль

Одиноко в дальнем углу,

В пустоте нависает печаль,

Одевая мир в полумглу…

Воздух стал, вдруг, алмазно тверд,

Полон радости и огня

И мелодии яркий аккорд

Прозвучал на закате дня.

Растворились границы стен.

Все смешалось в один клубок.

А знакомый с детства напев

За собою повел. Увлек.

Зазвенел по камням ручей.

Птицы стаями взмыли в высь.

И потоки ярких лучей

С высоты небес пролились.

Чуть завихрилась пыль дорог,

Зашептала под ветром трава.

И не стало совсем тревог,

И ненужными стали слова.

Мы, подвластные волшебству,

Сразу смолкли, притихли все.

А мелодия рвала тьму,

Пела нам о земле, о весне.

Голос музыки мягко звучал,

Звуки радужные лились,

Словно мысли наши читал

Наш товарищ – моряк-пианист.

Заплутали дороги в лесах…

Кто, когда все надумал бросать?

Паутиною нежной плелась,