Петр Котельников - Полна чарующей красы

Не охотник и не рыболов,
Не могу от грибов отказаться,
Да, сегодня богатый «улов»
Мне пора и домой отправляться

Тропинка вьётся узким серпантином
По склону небольшой горы.
Внизу зелёная цветущая долина,
Зависли в небе голубом орлы.

А дальше – всё крупней и выше горы,
Зелёно-синие и в мареве слегка.
С макушек серых и залысин голых
Сползают вниз и тают облака.

А ещё дальше видны исполины,
В высоких белоснежных шапках.
Над облаками высятся вершины.
Местами в грязно-серых пятнах.

Спят горы. Сон глубок и тих,
Ничто покой не прерывает.
И самые огромные из них
Пред вечностью голов не обнажают.

Натужно воет ветер у вершин,
А великан молчит себе, не тужит,
Под ледяною шапкою храним
От ветров и от лютой стужи.

А в знойный день и теплыми ночами
Потеет исполин под ледником,
И пот его прозрачными ручьями
Стекает в реку прямиком.

У края ледника на серый бугорочек,
В двух-трех шагах от ручейка,
Взобрался нежный аленький цветочек,
Головку к солнцу наклонив слегка.

В земную твердь упёрся слабой ножкой,
Колеблется под ветром стебелёк.
А рядышком, чуть отступив немножко,
Темнеет гриб, похож на уголёк.

Разносится лугов альпийских запах,
И дым костров плывёт с низины.
Укрывшись тучами, как в латах,
Спят, дремлют горы – исполины.

И тает снег, сливается в реку.
Бурлит она и скалы языками гложет
И на своем стремительном бегу
Пытается раздвинуть каменное ложе.

Чем дальше, тем стремительней она,
Сметает на пути своём всё смело.
Характер крут её, да и сама
Так схожа с серебристым женским телом.

В конце пути достигнет своей цели,
Прощупав всё с поверхности до дна.
В телах могучих гор огромные ущелья
Способна только пробивать она.

Прорвалась, ринулась с уступа головою,
И слышен грозный водопада гул.
И тут же, под морщинистой скалою,
Расположился крохотный аул.

Не слышат горы ветра свист и скрипы,
Деревьев вековых им не понять.
Не вздумай разбудить вершины криком
И выстрелом не вздумай напугать.

Проснётся великан, не раскрывая век,
Стряхнёт с усов пласт векового снега.
Земля застонет, река замедлит бег,
И грозным рёвом отзовется небо.

И снова тишина, и воздух не дрожит.
Реки почти не слышно гула,
А исполин опять под снегом спит,
Но нет следов от бедного аула…

Дождь повис туманной пылью.
Небеса укрыла плотно мгла.
Прошлое уплыло болью, былью.
Память сохранила, что могла.

Те часы, когда природа
Укрывалась облачным плащом,
Мы считали сумрачной погодой.
В непогоду хлещет дождь ручьём.

Дерево сбросило шубу
Листьев, увядших ветвей
Немы небесные трубы —
Гром не приносит вестей.

Громы за лето устали
Отдыха время пришло
(Четко в небесном уставе).
Скулы зевотой свело.

Громы проснутся весною,
Цветом разбудит их май
И принесут за собою
То, что зовут урожай!

Может небесная кухня устала?
Дождь нескончаемо льет.
Впитывать воду земля перестала
Что не собрали – гниет.

Высунуть нос за порог невозможно
Корма скотине подать.
Дело простое – становится сложным
Сколько придется страдать?

Комом на плечи свалились заботы
Не одолеть одному.
Руки привыкли к тяжелой работе,
И не подвластны уму…

Думай не думай, а выполнить —надо,
Мозг от того не устал.
И за работу не просит награды….
Только бы дождь перестал!

Земля еще черна… серо… сыро.
Но раздается громкий стук —
Дятел строит для себя квартиру,
Уцепившись за короткий сук.

Над дуплом – осиновый грибок —
От дождя, как козырек, спасает.
А в дупле пуховый уголок:
Там потомство дятел ожидает.

Дятел стуком разбудил весну,
И кукушка в лесу осмелела;
«Красотою» своею блеснув,
Вить гнездо для себя не хотела…

Запарила земля, и растет трава.
Звери шубы меняют, хлопочут;
Удивленно таращит глазища сова,
Тетерев вечерами «бормочет».