Александр Балашов - Оттенки чёрного. Сборник стихотворений

Золото – рабский металл.
Лучше из стали перстень,
Чтоб хозяин тебя не узнал
Среди толп победнее грешников.
Лучше Солнце – не греет Луна.
Лучше свет – во тьме и так страшно.
Лучше верить, чем просто хотеть,
Молчать лучше, чем смеяться дурашливо.

Дайте нам пас, дайте нам шанс,
Дайте покушать и брачный альянс.
Дайте попить, дайте поспать,
А можно кредиты не отдавать?
Можно: Постройте большую иглу
С ушком размером с верблюда.
И я думаю, что не совру —
Все проблемы забыты вдруг будут!

В Рай попадёте, закон обойдёте.
И как в игре тотчас же перейдёте
На уровень ноль, на новую роль.
Туда, где каждый – словно король.
Где все равны и не носят штаны,
Где песни с неба, где джедаи светлы.
Где плазменный меч смотрит вниз с облаков.
А я пишу стих – я не готов…

В порыве безответной страсти
Я выдерну Кольцо Всевластья,
Рукой чеку я разожму,
Гранату к сердцу я прижму.
И на кусочки шоколадки
Её раскроет огонь сладкий.

Душа запахнет вдруг ванилью.
А тело, брошенное, станет гнилью.
Любовь гранату начинила,
А Нелюбовь приговорила.

Дай посмотреть своё сердце,
Полное прекрасной печали.
Видишь, оно тихо бьётся,
Словно бы спящий в бреду?

Нас никогда не растянет
В стороны разных моралей.
Да, мы с тобою не знали:
Счастье – добыча воров…
Ах, почему не летали,
Крылья так просто расправив —
Может быть, просто боялись
Взять слишком много грехов?

В пропасть катились скелеты
Призрачно-тонких столетий,
Дохло играя ухмылку,
Стремясь утащить за собой.
Но ты сидела на стенке
Тихо так, внешне спокойно
Со мной…
Страх нам затянет удавку
В самой глубокой грудине.
Выступит пот.
Взгляды твои прочитаю.
Руками взмахнув, подскользнёшься,
А утром в горячке проснёшься,
Закрыв что-то шепчущий рот.

Во сне у нас был чемоданчик,
Полный для нас
Батареек.
Мы их всё так поджигали,
Чтобы продлить жизнь…

Два снегодня,
И я уже привык…
Я – сын своей страны:
Мне непривычна осень
И зелень молодых
Весенне-летних сосен.
И песня ветра холодит кадык.

И небо серое,
И горизонт:
Тоска, унылая усталость.
В полузабытье ищешь радость —
С собой бороться не привык.
С прогулки редкой грею ноги,
В себя вливаю крепкий чай,
В окно смотрю – уж темень бродит
И зазвездится скоро даль…

И снег пойдёт,
Скрывая тихо
Мир ото всех
В самом себе.
Но закружится земляника
В цветном о счастье-лете
Сне.

У неё на руках веснушки
И шрамы тоже.
Она ходит голая
Под своей белой кожей.
Она курит.
Она много пьёт.
Ходит на тусовки
И в кустах блюёт.
Её поглотит день 666-й —
Суббота.
На карте памяти
Оставив мне зачем-то
Её фото…

Дождь из окна не пахнет лимонадом.
Рай – для немногих.
Для остальных жизнь повернули задом.
Ем осьминогов – мелких морских гадов.
Да, я потомственный буржуй младой —
Людей душу процентной бородой.

Вы предо мною преклоняйтесь:
Богат, известен и спесив.
Нет унижения – нет денег. Ясно?
Вы кривляйтесь,
А я поем пока что слив.

Ем осьминогов, хотя потом икаю —
Я ем назло врагам – я это знаю.
Я пафосен. Хожу в цилиндре,
Мне руки моют в золотом корыте.
Вы душу мне свою раскрыть спешите,
Чтоб мог за это денежку вложить туда.
Ещё есть осьминоги… Не хотите?

Ко мне должна прийти Муза —
Я буду расставлять слова.
Зашторю окна занавеской,
Сяду за стол, закрыв глаза.
И мне моя любовь приснится,
И жизнь, что так и не прожил.
Уж утро в окна золотится…
Зачем тетрадь здесь?
Ах, забыл…

Дома заката на предсмертном небе
Пунцовой яростью полны.
Стоят по пояс.
Крыши гордо реют
Над поднимающейся пеленой из тьмы.
И ждут, когда Звезда устало
Своё лицо от смертных отвернёт.
И Космос, хладно-величавый
Наш воздух поглотив,
Своё возьмёт…

Достали тебя эти стены вконец
Ты их разбиваешь, не зная —
За ними песец. Точнее, песцовая стая.
Ты хочешь сбежать от меня,
Но я неподвижно стою.