Владимир Коржик - Родной порог. Сборник стихов и песен

2001

В заповедной тиши,
Где серебряный иней,
Торопить не спеши —
Я покаюсь России…
В родниковой дали
Там береза томится,
А роса до зари
По осоке слезится.

Там сияет луна
Золотою каймою,
Тихо шепчет волна,
Я повенчан судьбою.
Тот малиновый звон
Окрестил нас с тобою…
Под церквей перезвон
Припаду головою.

Улечу, в облаках,
Под крылом темно-синим,
Пронесу на руках
Я кусочек России.
Унесу за версту,
В уходящее лето,
Окунусь в теплоту,
Утону до рассвета.

Пред тобою – в долгу,
Временами я грешен,
Разлюбить не смогу,
Без тебя – неутешен.
Упаси, сохрани…
Видит Бог, я страдаю,
Мое сердце верни,
Без него пропадаю.

И парным молоком
Напои, засыпая,
Я не просто знаком,
Ты до боли – родная.
Я – частица тебя,
И тропою лесною
Стану, молча скорбя,
У березы весною…

2001

Под тенью липы, у куста,
Осина робкая дрожала.
Она прекрасна и чиста,
Слегка березу укоряла:
«Игрива тонкою листвой,
Ты – лебедь белая на плёсе,
И белоснежна берестой,
Как снег весенний на откосе.

Легенда трепетной любви,
Ты – муза нежная поэта.
И в белых рощах соловьи
Тебя лелеют до рассвета.
Ты на аллеях городов —
Мираж волшебный поднебесья…»
И среди поросли лесов,
Грустит осина у прилесья.

И ореолом – облака,
Звезда небесная – в печали.
Струится свет издалека,
Тревожно иволги кричали.
И по облогам, у реки,
Лилась мелодия минором.
Немели струны от тоски,
Гитара плачет перебором.

Под тенью липы, у куста,
Осина робкая дрожала.
Она прекрасна и чиста,
Слегка подругу укоряла:
«Игрива тонкою листвой,
Ты – лебедь белая на плёсе,
И белоснежна берестой,
Как снег весенний на откосе…»

2001

Покатилось колесо, колесо,
Задержалось над обрывом и со…
Сорвалась и не допела струна,
Резанула по рукам, да сполна.
Ни дороги, ни тропы – на камнях,
Распекают душу совесть и страх.
От судьбы совсем не просто уйти,
По ущелью колесу не пройти.

Не пройти, когда чужые – свои.
Нет дороги, если нет колеи,
А на небе пламенеет закат.
Не найти пути, а кто виноват?
И сорвался где-то в пропасть карниз.
Извините, здесь – не дамский каприз.
На вершинах, где белеют снега,
Упаси, Господь, коль дрогнет нога.

Вдоль обрыва – там, где берег морской
Пеной стелется, а волны – с тоской,
След веков, смывая, прячет вода.
Что прошло, уж не вернёшь никогда.
Одинокий волк завыл на луну.
Оступилось колесо, и… ко дну.
И душа взметнулась в высь, в небеса.
Затерялся след земной колеса.

2001

Сколько лет тот серебряный иней
Будет сниться, и длиться зима…
Твой остывший платок тёмно-синий,
Да хрустальных ресниц бахрома?

Бог ты мой, что же вьюга так злится?
Ведь метель подпевая, любя,
Робко в сердце тихонько стучится,
Чтобы снова напомнить тебя.

И на памяти – бархатный вечер,
Белой шалью завьюжит волна,
И ложатся снежинки на плечи,
Свет лиловый нам дарит луна.

И озябшие пальцы согрею,
Станут бисером капельки льда.
От улыбки твоей захмелею,
От грустинки – замёрзнет вода.

Белым облаком к небу взметнёмся,
Будут звёзды нам путь освещать…
У созвездия Девы проснёмся…
Чтобы утром расстаться опять.

И позёмка, тропу заметая,
Прерывает тот сказочный свет…
Ну, зачем эта вьюга шальная
На душе свой оставила след?

Сколько лет тот серебряный иней
Будет сниться, и длиться зима…
Твой остывший платок тёмно-синий,
Да хрустальных ресниц бахрома?

2001

Разметала волосы грусть,
Извелась белугой, и пусть
На высоком гребне волны
Сгинет, словно тень Сатаны.

Напишу письмо, напишу,
Я тебя, сынок, попрошу
Отложить на завтра дела…
Голова, как сажа, бела.