Терентiй Травнiкъ: Я ПРОСТО ЖИЗНЬ РИФМУЮ. Книга 3. Из цикла «Белокнижье»

Размечтаться так, чтоб – вдрызг!
И, осилив ношу,
Своей собственной строкой
Взять и – огорошить.

И влюбляться до любви,
И дарить до дырок,
И простить до простоты —
От «теперь» до «было».

Мне бы строчку не писать,
А в уме сложить
И, по кубикам собрав,
С нею просто жить.

Я уже не смотрю на вчерашнюю осень,
На прогулки по листьям
с охапкой стихов,
Среди желто-багряных
парковых модниц —
Стройных лип без корсетов и каблуков.

И, листая зимы известковую наледь,
Я в ломбард отдаю
белоснежный дневник —
Без желанья особого что-либо править,
Нет, скажу все как есть —
поправляться отвык.

Разболеюсь вовсю – и радуюсь слову,
Улыбаюсь строке, сковырнув
мягкий знак.
Глянь… к весне на полях
стихострочье готово,
Я дарю его Вам —
на авось,
просто так…

Скажу вам по секрету:
Я жизнию своей
Плачу, чтоб быть поэтом,
Чтоб быть поэтом – в ней.

Она берет немного:
За каждое словцо
Меняет темный волос
На белый волосок.

Морщинку с края глаза
Проводит втихаря,
За каждой нужной фразой
Бессонницу творя.

А больше нет секретов,
Впредь вам известно все
О том, как я освоил
Призвание свое.

Я соберу весь мир в ладонь
И прорасту Христа ученьем.
Для фарисеев – изумленьем.
И не нарушу их закон,
Где нет любви, а лишь стремленье
Настроиться в любовный тон.

А я давно не этих правил,
Поэтому пишу стихи,
И сердце горечью избавил
От многобуквенной тоски —
И в Божьи руки переправил,
Поставив точки сверху «и».

И дух закона мне ответил:
«Ты планетарный во Христе.
Имей любовь – и с этим светом
Ты можешь быть собой везде».

Я говорю стихами даже с болью,
Когда она мне затыкает рот.
Когда простую волю на неволю
Подменивает мне бесовский сброд.

Когда кричу и не хватает крика,
Чтоб сердце отозвалось мне на плач,
Тогда клещами рву живьем из ст и ха —
Без анальгина – рифмы, как палач.

Закинув под язык живые зерна
Растерзанного на куски стиха,
Я чувствую, как морфием бесслезным,
Спасая жизнь, в крови течет строка.

Я поршень двигаю, как в кубики играю,
За каждой буквой – облегченья вздох.
В который раз оно меня спасает —
Стихотворенье, сшибленное с ног.

Как часто осенью, когда садится солнце
И холодеет воздух на глазах,
Я превращаюсь в нищего бездомца,
Иду бродить по улицам впотьмах.

То в подворотню, то по переулку,
С рукой в кармане, шмыгая слегка, —
Я каждый заарбатский закоулок
Исхаживаю с видом чудака.

Подмигивают окна мне – и двери
Скрипучим голосом вслед
что-то говорят.
И под луною крыши серебреют,
И фонари под ними янтарят.

А иногда мне перейдет дорогу,
Из тени в тень себя перенося,
Не кошка и не призрак-недотрога,
А, видимо, такой же, как и я…

Я не пишу стихов, а просто
жизнь рифмую,
Иль музыкальность в прозу привношу,
А может быть, словами я рисую,
Доверив все, как есть, карандашу.

Но я тогда почувствовал бессилье
И отошел от красок и холста,
Когда вдруг захотел
сдружиться с былью,
Но чтоб в ней оставалась красота.

Увидев ограниченность творенья,
Зажатого в багетный экстерьер,
Я написал в протест стихотворенье
И этим показал себе пример.

С тех пор рисую этот мир стихами,
Замешивая рифмы в полотно,
А что не сложится – то музыке вверяю,
По черно-белому, как в стареньком кино.