Борис Благовещенский - Листья жизни. О жизни, смерти и любви

Сатирик-друг всем раструбил
(на свете ж есть такие типы!),
Что обо мне в Берлине заскучали липы,
Что слухом обо мне полным-полна земля,
Что Рим тоскует обо мне и даже Елисейские поля.
Я осчастливить их был рад всегда, да вот беда:
Мне нравятся другие города.
Спасибо, друг, что ты за труд не счёл,
А взял, да и стихи мои прочёл.
С тех пор, как рассказал ты мне про Пикадилли,
Где плачут все, что мои ноги там не проходили,
Я наплевал на всё и заказал билет
Туда, где нас с тобою не было и нет.
Слыхал я, жизнь там очень хороша,
Да, жаль, карман мой пуст, нет даже ни шиша.
Надежда лишь на то, что утолю вселенский жар,
Когда за стих сей получу я гонорар.
Но если б в Риме знали обо мне,
Возможно, счастлив был бы я вполне.
Сидел бы где-то и читал меню,
В престижном баре на какой-то Авеню.
Да, счастье не в деньгах, а в крупных гонорарах,
Но не нужны издателям сегодня мы и даром.
Поэтому стихов я больше не пишу,
А каждый день по Штефана 2 2 Центральная улица в Кишиневе носит название проспект Штефана чел Маре. хожу.
И всё ищу заветный тот плакат,
Но, если не найду, – не попадайся, брат!

…И вот я в Лондоне. Иду по Пикадилли.
Когда-то друг-сатирик написал,
Что мои ноги здесь не проходили.
При этом друг мой жутко горевал.

Теперь, я знаю, друг ты будешь рад,
Узнав (а за тобой весь мир узнает),
Что над Ламаншем смыл я унитаз
И над Парижем свистнул, пролетая.

Ах, как лето незаметно пролетело,
Унося с собой печаль и суету.

Я вернулся к тебе, дорогая,
Не ищи ты в глазах вину.
Дай-ка, лучше, тебя за талию
Я покрепче к себе прижму.

Была длинной к тебе дорога,
Ноги я до крови истоптал,
Обувь вечную, как у Бога,
По дорогам совсем истрепал.

Я блаженным не долго странствовал,
Был всесильным не долго я,
Жизнь и муки меня переделали
В безголосого соловья.

Эти строчки, тебе лишь понятные,
Написал я не для газет,
Я прочту их тебе, ненаглядная,
Чтоб лучился в глазах твоих свет.

Были радости, неудачи
И кружилась моя голова.
Мы с тобою все переиначим,
Мы другие найдем слова.

Сто дорог предо мною лежали,
Выбрал ту, что вела к тебе.
Слишком многое мы испытали,
Оттого и покорны судьбе.

Я вернулся к тебе и снова
Заглянул в глаза, любя,
В мире не было б Кишинева,
Если б не было в нем тебя.

Снова я в Кишинев возвращаюсь