Виталий Воскобойников - Паломничество духа. Избранные стихотворения

Поэты ль нужны? Иль нужны лесорубы?
Одни так нежны, а другие так грубы.
Поэты творят. Лесорубы натужно
Взрезают ксилему – слоящийся камбий,
Что станет бумагой, —
Поэты, окропившись творческой влагой,
Бумагу целуют горячим стихом!
На сваленных штамбах воссевши верхом,
Распилы стихов лесорубы рисуют!
Пусть звёзды горят! Пусть поэты творят!
Пусть опилки летят!
Леса всех подлунных колумбий и гамбий,
Улыбкой играя в устах-берестах,
Всё ждут лесорубов,
Их перьев стальных резвых пил-циркулярок,
Что рушат бумагу поэтам в подарок! —
Разумна гармония в Божьих делах!

Дана Адаму Богом Ева,
заветом древним потому,
чтоб стать так сладостью напева,
отрадой сердцу и уму!
Напева райского блаженства,
о счастье божьем и любви,
соитии душ и сути женской, —
что рай любой благословит!
Не дремлет Хитрый Искуситель,
ей предлагай сладкий плод!
Изгнанье! Стыд! Лишь Вседержитель
им в утешение даёт
одежду ласок и объятий
и поцелуев покрова…
(Адам и Ева носят платья,
но нагота всегда права!)
Ребро я отдал, ты со мною.
Того напева сладкий зык
манящ. И ты всему виною!
Плодом проглоченным кадык —
немой укор, что впал во грех,
Адам; но так мы породили
сей дивный мир и жизнь для всех, —
обитель милых нам идиллий!
Мне не забыть того напева,
и вопреки седым годам
ты для меня всё та же Ева,
а я, как издревле, Адам!

Тело помнит тепло,
кровь разливается в жилах.
Брат, тебе повезло:
ты замёрзнуть не в силах!
Что трескучий мороз?
Лишь тебя раззадорит!
Схватит за уши, нос,
шапку, шарф разузорит.
Комнат тёплая мреть,
жар калориферов, тэнов
будет нас в холод греть —
это дар древних генов!

Хотят ли русские войны?
и братья украинцы?
Спросите вы у тишины,
у плетня, у криницы,
у стерхов – слётков на крыле,
усов седых на ковыле,
у Волги-матушки реки,
Днепра Словутича спроси,
у всей Словенския Земли:
хотят они ли той войны?
Так ратуй, люд, ответ внемли:
нет, не хотят, ведь братья мы!
В славянской вере едины,
одной Отчизной рождены,
наши пути сопряжены, —
мы мира жаждем, не войны!
О, ты, мать русских городов,
и белокаменная, ты, —
Руси Великой вы Столпы,
чей дух исходит со крестов
церквей святых, монастырей!
Так прекратите же скорей
лить кровь невинных христиан,
к злорадству ушлых басурман!
Судьба одна Руси святой
взывает милости! Простой,
радушный, добрый наш народ
страдает. Бог не доведёт
пуская до большия беды!
пусть в хаты мир придёт, в сады,
и в семьи в светлых куренях,
и в кровы в русских деревнях!
Хотят ли русские войны?
и братья украинцы?
Нет, пусть обнимутся они!
И хватит крови литься!

Смотрю я в прошлое: в щемящем
и милом памяти былом
ищу ответы в настоящем,
и что грядёт, нас ждёт потом.
Чредой плывут ретроспективы,
наивных дней, простых забот,
минуток светлых и счастливых,
душевных радостей, невзгод,
наипрекраснейших мгновений,
слёз упоённых и наитий, —
всё испытал мой скромный гений!
Назад связующие нити, —
основа памяти людской, —
ведут. Прядями поперёк
ложится опыт наш былой, —
и нить вплетается в уток.
Глядит назад мой добрый Янус,
но редко он глядит вперёд.
Никак я с прошлым не расстанусь,
и не хочу я наперёд
знать то, что будет. Проку нет
в звёзд начертаньях. Всё ж милей
мне тёплый отсвет дней и лет,
что сладко минули. И ей,
судьбе бесхитростной моей,
я благодарен, что дала
мне шанс всмотреться в зеркала,
что отражают мою суть,
какой прошёл я в прошлом путь.
И пусть я много упустил,
порой о чём-то сожалел,
обид каких-то не простил,
не отличил дурных плевел
от зёрен добрых. Не стереть
того, что выпало, пройти, —
иного не было пути.
Дай бог мне сердцем не стареть!
Ведь в сердце память вплетена,
и связь незыблема, сильна,
нас держит, тянет и влечёт!
(а времени река течёт
и подтопляет берега)
Былых мгновений дорога
мне сладость. И обратный счёт
пускай бежит. О чём жалеть,
коль было, так уж всё, прошло,
и у костра былого греть
могу я руки, – мне тепло.
Что было, никому во зло,
пусть не аукнется, лишь мне;
и пусть не по моей вине,
в чём я ошибся, резонанс
на милых тех, с кем я сейчас
в делах и мыслях сопряжён,
да не падёт! Святой амвон
моя молитва освятит
и всё плохое упредит!
Я в настоящем, человек, —
дышу, живу, люблю, пою.
И что мне гений мой предрек,
моя проекция сейчас;
и я себя воссоздаю, —
в былом, что было, – это я,
и это память всё моя!
Я мост из прошлого ложу.
Стоять мне крепко на ногах
на перекрытиях. Слежу:
как поступь прошлого в шагах
чрез время наше мерит путь,
и гул уж слышится вдали!
Вот так все зыбко или прочно,
взаимосвязано в канву,
и бренно всё, и всё бессрочно.
Спустило время тетиву:
cтрела несётся – недвижима
она в абстракции для глаз.
Ясна ли, иль не постижима
загадка вечности для нас?