Терентiй Травнiкъ - Две баночки стихотвореньев. Басни

Если будешь ты в долине,
Повстречаешь мужика,
Знай, что он поет былину,
Чтоб спугнуть с пути врага.

Раз мужик поет, то надо
И не спрашивай, зачем,
У тебя ведь нет лопаты,
Без лопаты дашь ты крен.

Мне былинную лопату
Мужичонка подарил.
Выпил чарочку и, крякнув,
В руки грабли положил.

Я был на кафедре доцент
И проводил эксперимент —
Искал всему эквивалент.
Мне принесли вчера презент,
Большой, завернутый в брезент,
И, подсказав, что в нем патент,
Исчезли с глаз в один момент.
А я подумал: «Что ж, патент,
Совсем уж неплохой презент»,
Спокойно развернул брезент
И обнаружил пачку «Кент».

Ну, что ж, не обманул клиент,
Ведь в «Кенте» важный компонент —
Там шифр и сверток микролент,
Записка: «Ты теперь агент!»

Пароль – ИНТЕЛ, ответ – ЛИГЕНТ!
Вот так и стал я диссидент,
Отчизны нашей экскримент.

Барсук был мал,
Барсук лишь знал,
Что есть у него нора…

И что в той норе
Его жизнь пройдет
А над норой гора.

И строил барсук жилище свое
И вверх и вширь копал,
И вот та нора стала как пять,
Барсук в ней лишь меньше стал.

А дни все шли,
и подумал барсук,
Не выйти ли мне из норы
И выйдя, понял, что дом его,
Лишь частица огромной горы.

И понял он, что есть еще свет,
Есть солнце, река и вода,
И что в той горе
Есть еще барсуки, которых
Не знал никогда.

Вздохнул барсук, заснул барсук
И умер… Таков конец.

Мы можем судить,
хаить, бранить,
Смеяться над ним без умолку,
А в сущности, жил он
Как и мы, в норе,
Ведь в том, что мы есть
Мало толку.

Я в чае растворял
кусочек сахара,
Но сахар
растворяться не хотел.
В коробке братство
сахарное плакало,
Оплакивая горький
свой удел.

А маленький кусочек
меда белого
Рученкою все
норовил махнуть,
Да вылезти из чая
свеже-крепкого,
Но успевал лишь
воздуха глотнуть.

И я сидел, на дно,
глядя задумчиво,
Рукою в чашке
гнал водоворот,
Гляжу, а из коробки
с рафинатами
Уж сладкая слеза
на стол течет.

И не посмел я растворить
кусочек маленький
И тихо ложечкой
его достал,
Остался я с заваркой
черно-горькою,
А сахар в белый
монастырь отдал.

Отпил глоток
и спать пошел по горечи,
И оглянулся,
чуть расслышав – Стой!
А из коробки вслед
глядит признательно
Калека, возвратившийся домой.

Летели три гуся на юг,
Летели тихо, мирно,
Навстречу – стая лебедей,
И старший гусь
воскликнул вдруг:
Как можно?! Без подруг на юг?
Среди лебедок их как мух,
Захватим парочку с собой,
Повеселимся, отдохнем,
А после? После их пошлем…

Летели три дрозда на юг,
Летели тихо, мирно,
Навстречу стая воробьев —
Дрозды по стойке «смирно»,
Как так?! На юг, да без воров?
Их много в этой братии.
Захватим одного с собой,
И веселей в дороге,
И нам сытней, и там сезон
На воровской работе.

Летели три сороки к югу,
Летели тихо, мирно,
Подружки, как же без вестей?
Не слишком ли так жирно?
Смотрите, как легки хвосты,
Как так?! На юг без сплетен?
Захватим парочку газет,
Щас гласность не в запрете.

Меж тем, на Сочи самолет
Московский опустился,
Подъехал трап, зажгли огни,
Ба! Знакомые все лица!

В дверях лебедка-машинистка
От солнца щурит глазки,
Гусак-пилот всю ночь в пути
Рассказывал ей сказки.
В костюмах строгих три дрозда —
Директора заводов.
А в кепке рядом воробей,
Он так, самоотводом.
Быстрее всех сороки-прачки,
И шепчут индюку,
В Москве бывают часто драчки!
О взрывах? Тс-с-с…и ни гу-гу!

Вот так и начался купальный,
Сезон южальный, удалой,
А после, плюнув в сине море,
Вернутся все к себе домой.

…Теперь, пожалуй, многоточье,
Еще постскриптум, и в конце,
Две эмфатические строчки,
Как будто яйца… Фаберже…

Всем умным или полоумным,
Чтоб глупыми чуть-чуть побыть,
Советую пойти на рынок,
И семечек себе купить.