Станислав Ермоленко - Без любви не летают пески. Избранное

Разорили бонвиваны
Мир устойчивых идей —
Скудоумные болваны,
В мире нашем всех глупей.

Но никто их не накажет —
Терпит глупости земля.
Ничего никто не скажет,
Кроме пламени огня.

Доппельгангеры проснутся
И не смогут промолчать,
Воедино соберутся
Бонвиванов убивать.

Боюсь в любви признаться я,
Как малолетнее дитя,
А стоит знать, что для меня
Лишь эта мысль правды стоит.
Она меня от бед укроет,
Ее отнюдь я не открою,
Ведь мы пока что детвора,
Ведь не пришла еще пора
С родного теплого двора
Тебя забрать с собой навеки,
Любви твоей наполнить реки
И, опустивши смирно веки,
Познать согретый страстью плен.
Я поднимусь теперь с колен
И перестану среди стен
Существованье волочить —
Я наконец-то буду жить
И лишь тебя одну любить.

Лжи проклятая трясина
Окунает мир людской
В неразумную пучину
Скудоумной головой.

Счастье зиждется на гневе,
Жалкой корыстью зажглись
В слабом беззащитном чреве
Искры зла, что в люд вплелись.

Без любви и без разумства
У людей не будет жизни —
Лишь единое безумство
С перебором укоризны.

Зла несносный ропот гадкий
Охватил цепями время,
Для невежд слепой украдкой
Нацепив на душу бремя.

Так прекрасна, будто роза
Средь растаявших снегов,
Но печальна, будто слезы
Посреди стальных оков.

Так забавна ты бываешь —
Я влюблен в твой звонкий смех,
Но, увы, сейчас страдаешь,
Будто радость – это грех.

Так сладка, как будто в сказке
Оказался я на миг,
Но без танцев и без пляски
Горьким стал румяный лик…

Когда же луч свободы
Сияньем всемогущим
За грани небосвода
Меня поднимет с гущи
Тревоги и печали
Бесчисленных минут,
Что душу разорвали
И все никак не мрут?
Как будто между прочим,
Однажды я спросил,
Но на чудные строчки
Ответ не получил.
Я понял, что не будет
Свободы в мире этом.
Не думайте о чуде —
Живите без запретов.

В наше время романтика – редкость,
Без нее все так пресно вокруг,
И нужна превосходная меткость,
Чтоб попасть в романтический круг.

Невозможно судить по одежке
Человека глубины души,
Как нельзя, посмотрев на обложку,
Книги толстой исход предрешить.

Остается в догадках метаться
И ошибки, увы, совершать,
Иногда даже хочется сдаться,
Но душа продолжает искать.

От нехватки тепла замерзает
В человеке романтик-поэт
И потом навсегда исчезает,
Позади не оставив свой след.

А душа так и хочет раскрыться
И тепло нежных рук ощутить,
Лишь бы только ей не ошибиться
И романтику не погасить.

Великий Русский наш язык
Нам подарил дар речи!
Ты весь страницами облит,
А мы тебя увечим!

Не понимая, что творим,
Громим велику стену —
Слова бранные говорим,
Находим добрым смену.

И скоро будет наш язык
Нечист, смешен и скучен.
– Что головою ты поник?
– Меня народ мой мучит.

Жил Вивер беспечным смехом,
Он не знал ни капли Зла,
Для него стальным доспехом
Доброты стоит скала.

По пути домой однажды
Повстречал он Брюзгача,
Подошел к нему отважно,
По привычке хохоча.

Стал знакомиться с соседом:
Руку сразу протянул,
А Брюзгач соседу следом
Только головой кивнул.

Отвернулся, ухмыльнулся,
И домой к себе пошел,
Весельчак к нему рванулся:
«Вы же нынче новосел!».

Но Угрюмец был рассержен —
Не ответил ничего,
Был Брюзгач немного сдержан —
Лишь закрыл свое окно.

Весельчак сидел в печали
Возле дома своего,
Только птицы щебетали,
Отвернувшись от него.

А Угрюмец был доволен,
Сил прилив он ощутил.
Ведь Вивер всегда был волен,
А сейчас вдруг загрустил.

Весельчак однажды утром
Заявился к Тухтырю,
Тот, любуясь перламутром,
Вдруг сказал: «Не отворю!».