Константин Жиляков - Одинокий Волк. Авторский сборник

Любовь – разбитое стекло,
Когда ты склеишь – все поймешь,
А все что было то прошло,
как сто снегов сошло,
Не вернешь…

Смахни слезу, как горький яд,
Она стекает по щеке,
Я для тебя навеки враг,
Я для тебя никто уже.

Воспоминания рекой,
Но лишь они, а сердце пусто,
Мы не поссорились с тобой,
Нам просто стало вместе грустно.

А всё – обычные дела,
Любовь привычная игра,
Ты не вникай, и привыкай,
Прости – Прощай.

Смахни слезу – я ухожу,
В моей руке твоя рука,
Она скользит уже к ножу,
Но смерть как водка тяжела.

Она простит, она убьёт,
В себе желание любить,
Поплачь немного – боль пройдет,
Но ты не в силах все забыть.

А всё – обычные дела,
Любовь привычная игра,
Ты не вникай, и привыкай,
Прости – Прощай.

Смахни слезу – она твоя,
Те поцелуи жаркой ночью,
Не вспомнить и не сжечь моста,
Хоть я спалил его заочно.

А розу выкини – она,
Тебя смутит, тебя разденет,
Мне не хватает губ тепла,
«Прости» – прошу я на коленях.

Поэзия бывает ль без ножа?
Без вен порезанных, без крови и без пота,
И каждой строчкой, как любовью дорожа,
Я над словами расставляю ноты.

Пусть не поймут мои стихи и песни,
Где те подруги, помнящие их?
Они все стали причинами депрессии,
Да только сути в ней я так и не постиг.

Не кабаки, не стервы и не водка,
Меня манили и губили, как друзей,
По мегаполисам бродил голодным волком,
Тропу свою искал, забывшись насовсем.

Сходил с ума – бывало и такое,
Судьбу Есенина я повторял не раз,
Веревка лопалась, вставал на подоконник,
И вены правил с искушением борясь.

Струна фальшивила, все ноты улетели,
Свеча мерцала, вызвав Бога из небес,
Я с покаяньем, молю дать шанс последний,
Колени преклонив, прости за смертный грех.

Огонь в груди погас, и возродился вновь,
Все с той же силой, наслаждаясь теплотой,
Хотелось мне познать и пережить любовь,
Пацан Амур помог – пронзив меня стрелой.

А я весь кроткий, комплементы раздарил,
О ваши губы – о бутон расцветших роз,
Глаза манят прозрачностью морских глубин,
Пронзая вновь и вновь желанием насквозь.

Я ваш покорный, я небесный пилигрим,
Вы волновались как бушующее море,
Мне подарили ночь любви, безумный пир,
Сходил с ума, словно поэт по Айседоре.

Останусь тет-а-тет: коньяк и сигарета,
Стих зачеркнул, перо устало петь,
Ты не со мной… моя мечта поэта,
Я не с тобой… нам вместе не суметь.

Твои старые письма листаю,
Каждый раз о тебе вспоминаю,
Наши встречи и наши разлуки,
Как порой целовал твои руки.

Как порой целовал твои плечи,
Боль на сердце ничем не залечишь,
Эту кипу неотправленных писем,
Все в очаг, пусть горят они рысью,
Пусть горят, пусть горят, они рысью.

Боль моя печаль моя,
А на сердце нет огня,
Запоздалая весна,
И тебя теряю я, навсегда.

Твои старые письма не к месту,
На минорном ладу ждите песню,
Заблудилось по грифу барэ,
Допою о тебе, обо мне.

Допою – неймется душа,
Рвется вдаль, рвется ввысь, но куда?
Там, где свадьба твоя и его,
А меня вот забыла давно,
Меня ты позабыла давно.

Боль моя печаль моя,
А на сердце нет огня,
Запоздалая весна,
И тебя теряю я, навсегда.

Твои старые письма сгорали,
Воспоминания не отпускали,
Ты не вещь, и тебя нет в продаже,
Образ твой дорогая пропажа.

Нет на свете тебя красивее,
А как встречу то сразу бледнею,
Для тебя я писал эти песни,
Те стихи, где с тобой были вместе,
Те стихи, те стихи, где мы вместе.

В маленьком квартале, маленькая мама,
Лет 16-ти с крошкой на руках,
Дождик проливной, ненастный, мрачный, злой,
Баю-бай усни малышка, сынишка мой родной.

Пролетело детство, куклы и кокетства,
Компания двора, под гитару песни,
А влюбилась как, не оттащить никак,
В парня молодого из дома по соседству.

В маленьком квартале, девочки мечтали,
О богатом, о красивом, девичья мечта,
На машине он подъехал, и забрал он нашу Светку,
По ночному городу катались до утра.