Татьяна Белова - Предчувствие маразма

Как долго я мотаю нити
Каких-то призрачных событий
На стержни уходящих дней
И жду у запертых дверей.
Как кошка, брошенная кем-то,
Ждёт благодатного момента
Проникнуть в тёплое жильё,
Авось, не выгонят её…

В сладкой жиже утопая,
Перепутав ад и рай,
Я шампань-коблер лакаю
Из фужера через край.

Что-то душу зазнобило
От хмельного января,
Ах, как падаю красиво,
На одном крыле паря!

Всё мне выпало до срока,
Всё развеялось, как дым.
С губ слетает имя бога,
Неизвестного другим…

Пытаюсь запомнить оттенки
И радужных фраз витражи,
Котельная цвета маренго —
Приют просветлённой души,
Цветы на подломленном стуле —
Как крик из тревожного сна.
Наполним стаканы июлем
И выпьем до самого дна!
И сердце от зноя забьётся,
Душа разродится строкой,
И Аннушкин голос прольётся
Томящейся женской тоской.

Кто-то пьёт, а кто-то платит.
О-ля-ля и се ля ви!
Стянут обруч обстоятельств
На бочоночке любви.
Я на кружки не считаю —
Лейся, доброе вино!
Сколько выпито – не знаю,
Только мало всё равно.
Без тебя я иль с тобою —
Под иконами святых
Пью за счастье, пью за волю,
За крылатых и хмельных!

В понедельник и в среду ты занят – дела,
А в четверг и во вторник – работа.
Я прожить без тебя две недели смогла,
Ну а дальше мне жить неохота!

Ты до пятницы просишь меня подождать,
Я ж среды дождалась еле-еле…
Всё равно никогда не смогу я понять
То, что пятниц не семь на неделе!

Придти к тебе и сбросить сходу
Усталость дня и тяжесть снов,
Одежд стыдливых несвободу
И навороченный покров
С души своей. С грехом и с Богом
Войти в твой дом, в твой мир, в твой сад,
Оставив где-то за порогом
Ненужный смысл вчерашних дат.

Эротической нотой джаз
Ввысь уносит.
Мне пригрезится пейзаж,
Тема: осень.

Буду помнить и буду петь
Гимн осенний.
Опадающих листьев медь.
Воскресенье.

И взлетают под небеса
«Сакса» звуки…
Нам ещё полтора часа
До разлуки.

Как много слов, как мало сил,
Но снова манит холст,
И я рисую без перил
Дощатый, узкий мост,
А на мосту… Но дрожь в руках,
И выскользнула кисть.
Ко мне летит издалека
Твой крик: «Остановись!»

Мы в машине. Мы снова в машине.
Тише. Шины шуршать устали. Встали.
Далее только асфальт.
Асфальт фатален, а хочется в травы,
Чтобы тратиться душой и телом —
Без остатка, без отдохновенья —
По вдохновенью.
Храни молчанье об этих чаяньях.
Отчаянье.
Чем-то чарует чужое тело.
Что мне за дело —
День вчерашний.
Раньше пришёл и уходит раньше.
А душа свернулась калачиком и плачет.
Плачет, как маленькая,
Хотя такая большая…
Ни нежности, ни жалости —
Хочется шалостей.
Но мешают шорохи, шаги
И очень ненужные встречи.
Речи – ни о чём изначально.
Печально, но так быстротечен вечер.
Вечер противоречий.

Рука с браслетами.
Душа с утратами.
Дым фиолетовый
Над взглядом матовым.
Небрежно скошена
Гримаса бледная.
На паперть брошена
Копейка медная.
Кому достанется —
Лишь Богу ведомо —
Старухе-страннице
С глазами-бедами.
Две пряди проседи —
Воспоминание.
Зачти ей, Господи,
За все страдания.
За свет обители,
За песнь неспетую,
За еле видимый
Дым фиолетовый.

В полуспальном районе квартиры моей
Можно спать на полу, наплаву, меж дверей,
Под навесом, карнизом, под грудой забот,
Можно спать – где не спят, и никто не живёт;
На столе, на стекле, на восходе луны,
На диване и в ванне, и возле стены,
В темноте, в пустоте, на посту, под стрелой —
Лишь бы только с тобой.
Лишь бы только с тобой.

Разбив хрустальное безмолвье
И бросив розу в изголовье,
Пришёл с любовью за любовью
И у меня украл меня.
Теперь свой образ аномальный
С улыбкой нежной и печальной
Ищу в проекции ментальной
На плоскость прожитого дня.