Михаил Буканов - На заборе сидит заяц, ломом подпоясанный. Поэзия

Прямо с места в Космос тянутся,
В направленьи не обманутся,
Ад и Рай видны воочию,
Жизнь подобна многоточию!

Что там дальше, кто же ведает?
Тот танцует, кто обедает.
А судьба – она жеманница,
Жизнь крадёт, что та карманница!

За далёким тёмным лесом
Я ловил прогресс со стрессом,
Удочкой.
Видел с острым интересом,
Как резвились леший с бесом.
С дудочкой.

Там, на маленькой опушке
Гном варил чего-то в кружке.
Может чай.
Громко квакали лягушки,
Спать хотелось как из пушки.
Ай, я, яй!

А потом луна упала
Прямо мне на одеяло,
Как утюг.
Мне мгновенно страшно стало,
Боль как острие кинжала,
Свет потух!

Разгорался, пламенея,
Потихоньку зеленея,
Третий глаз.
Тени во вселенской гамме,
Били мне в него ногами,
Может сглаз?

Не, проснуться надо срочно,
Я с ума сплываю точно,
Поутру!
Пиво, спирт, портвейн и водка,
Плюс – в постели обработка.
Ох, умру!

Мы – босота смирная,
Теребень сортирная.
Нам статейку написать,
Как два пальца обоссать.

И рецепты всё простые,
Надо краски взять густые,
Навалить туда навоза,
И орать, идёт угроза!

Мажь широкими мазками,
Про добро, что с кулаками,
Про бойцов-сичевиков,
И российских бандюков.

Расскажи страны народу,
Кто мутит в Украйне воду,
Ну, а если нет воды,
Путин выпил, без елды!

Кстати, совесть – рудимент,
В целом, пройденный момент.
Правда тоже не для нас,
Кто её услышит глас?

Главное, полить сиропом,
Что б понравиться Европам.
Что бы президент Обама
Верил преданности Хама!

Нам завидует весь мир,
Бандерлогов мы кумир.
Испаряется усталость,
Если денег срубишь малость!

Всё срослося, жизнь сладка,
Сало – в шоколаде,
Только жду посыл курка
В камуфляже дяди!

Я – Курочкина Ряба,
По-паспорту, я – баба,
По роду жизни клуша,
Есть муж, зовут Андрюша.

Обычная работа,
Домашняя забота,
Базар, домой трамваем,
Нигде и не бываем.

Нет орденов, медалей,
В платьишке, скрип сандалий.
Домишко наш от мамы,
Соседи есть, не хамы.

Спокойно жизнь рекою
Тащила нас к покою,
Последнему причалу,
Рутинному мочалу.

Но, тут случилась взбличка,
Я вдруг снесла яичко,
К тому же не простое,
А очень золотое.

Такой высокой пробы-
В дыханьи спёрлись зобы!
Весь мир пришёл в смятенье
В порыве очертенья.

И кончилась свобода.
Для своего народа
Я стала важной птицей,
Желанной и в столице.

За мной открыл охоту,
Весь криминал повсюду.
Шлёт мафия пехоту,
Израиль – Чуду—Юду.

Триады настигают,
Каморра на пороге,
Якудзы набегают,
Сверкают в беге ноги.

Но, только я не дамся,
Всё – для страны и точка.
Андрюшеньке отдамся,
Пускай родится дочка.

А там, глядишь, и внучка,
Мы – без дурных привычек.
Десяток, а не штучка,
В день золотых яичек!

Нет, нам не быть святыми,
Андрюха яйца носит?
Пусть станут золотыми,
Народ валюты просит!

Наймём мышей поболе,
Что б яйца колотили.
И заживём на воле,
В могуществе и силе.

А на чёрной скамье, на скамье подсудимых
Кот Матроскин сидел и о чём-то вздыхал.
Сколько их вот таких, в жизни очень ранимых,
За кусок колбасы строгий суд припахал?

Мама Кошка, прости, лью горючие слёзы,
Я сижу ни за что, и ликуют враги.
Доберманов тычки, конвоиров угрозы,
Бутербродов здесь нет, но скрипят сапоги.

Значит скоро этап, жизнь по вечному кругу,
Пересылок огни, да чифира навар.
Жалко Мурку мою, в жизни вольной подругу,
Да гитары надрыв, среди водки и шмар!

Мама, мама моя, знаю в старом платочке
Побежишь за вагоном, несущимся вдаль.
Верь, что здесь не конец, нет поставленной точки,
Я обратно вернусь, и, ваще, «нох айн маль!»

Сколько бы верёвочке по земле ни виться,
Всё равно рекомое завсегда случится.
Девочки-красавицы, строгие и гордые,
И на вас находятся мальчики упёртые.