Михаил Буканов - Никто не плывёт по опасной реке, Чапаева просто прибрали в ЧеКе. Поэзия

Так мумия пошла по свету,
Стеная, громко голося,
Тоской окрасила планету,
От злости бинтики сося.

Пришла туда, где кровь рекою,
Возможно, это был и СКЛИФ,
Ей помогли в Приём. покое.
Где удавился б и Сизиф.

Вернули крови литров восемь,
В России с кровью благодать,
Ну, а цыганка, в ту же осень,
Решила друга повидать.

И вот опять неделя пьянки,
Лилася кровь, причём рекой,
Разврат был скор, как с горки санки,
А результат совсем другой.

Влад Цепеш кровью отравился,
Коварны руссы на обман,
И сам в больничке очутился,
Тоской закончился роман.

Печали полны строчки эти,
Была любовь, и нет любви.
Вампиры – старые, но, дети,
Подсели, чисто, на крови!

А в Склифе кислотой лимонной,
Что сохраняла крови свежесть,
Прервали тягость жизни сонной,
Явив коварства злую вежесть!

И ни усвоить, ни сблевать,
Куда и как ту кровь девать?
Где та наука, где вампиры?
Пришлось прервать вампирьи пиры!

Всем вперёд из окопа
По ракете, по красной,
Маханул я, и опа,
Ночька полностью ясной.

Освещают ракеты,
А бежать метров триста,
Пулемётов беседы,
И пространство, что чисто.

Правда есть там воронка,
Но, зато, ни кусточка,
Очень слышится звонко
Пулемётная точка.

Да ещё миномёты
Добавляют до кучи,
Нас всего-то до роты,
Так, разведка на случай.

Ну, а немец-то сдуру
Принял всё на серьёзе,
Проявляет натуру,
При внезапной угрозе.

Артиллерия наша
Засекла всё что надо,
В кухнях парится каша,
Ждёт героев награда.

Да вернулось от роты
Едоков отделенье,
Писарюгам заботы
Похоронок плетенье!

Прямо так и сказано,
Кровью искупи,
Рана с жизнью связана,
Так что не вопи.

Получил ранение,
Так зато живой,
Минуло сомнение,
Думай головой!

После в часть обычную,
Где служил до се,
Службу строить личную
Будешь ты как все.

Дело это богово,
Жизнь-то вот она,
Нет приказа строгого,
Просто есть война!

Не расстрел, штраф. рота лишь,
Там, как повезёт,
Только и у нас тут, вишь,
Кто тебя спасёт?

Лихо судьбы крутятся,
Жив пока штрафник,
Где-то в небе мутится
Твой последний миг!

А напоследок спирта кружку,
Бачки мелькают средь взводов,
Не плохо бы сейчас старушку,
Да восемнадцати годов.

Башку немного хмель ломает,
Ракета, и пошли вперёд,
Свои три месяца мотает,
Тот, кто в атаке не умрёт.

Или воюй до первой раны,
Иль проживи свой первый срок,
И не прокатят тут обманы,
Лишь трибунал нажмёт курок.

А смерть мы жизнью искупаем,
На острие сплошных атак,
Врагов в своей крови купаем,
Цветёт на поле алый мак!

Идём в атаку оголтело,
Под грозный перелив «Гу-Га!»
И в Рай летят душа и тело,
Перед окопами врага.

Очень поздно сегодня
Предложила мне сводня
Пообщаться за филки
На хавире одной,
Я мантулил в квартире,
Был один во всём мире,
В голове лишь опилки,
После пьянки сплошной.

Но, в такую пору
Я, ребята, не вру,
Отрываться
Мне нету резона,
Доберёшься, а там,
Ну, не баба, а хлам,
С поцелуем
Кончиты – Кобзона.

Не поехал, и что ж,
Сразу стал не хорош?
В дверь мне сводня
Сама позвонила,
Прямо персик в соку,
Устоять не могу,
Мне сегодня
Судьба подфартила.

И теперь я женат,
В доме трое ребят,
Ничего себе так
Разгулялся.
Ни налево сходить,
Ни стакан пригубить,
Может зря я, простак,
Огалялся!

Кривых ногтей извивы,
Чугунные глаза,
Шуршат на речке ивы,
Не видно ни аза.

Но, точно, там, во мраке,
Засело кое-что,
Подобное собаке,
Что рождена котом.

Сплошная чупокабра,
Ужасная как труп,
Со шкурой словно швабра,
И в палец каждый зуб.

Дорожка чрез кладбище,
По времени оно,
Идёт на ножках пища,
Ну, точно, как в кино.

Страх старый затаился
Внутри оград с крестом,
Тут леший утопился,
Но, вдруг воскрес потом.