Галина Маркус: Зонты

У встреч случайных – странные задачи.
Ляп, клякса, опечатка? Вырван лист…
Но если нота сыграна иначе —
Сфальшивил не рояль, а пианист.
Чтоб люди не заметили – быстрее
По клавишам персты его бегут…

…Ты – первый уходи. Я не умею
С брезгливостью вымарывать судьбу.

В этом голом пейзаже какое-то есть облегченье.
Словно выбора нет, и бесчисленных смыслов не надо
Узнавать и слова подбирать, что расскажут точнее
О природе вещей… и тобой отведённого взгляда.

Всё так пусто и ясно. Не будет других примечаний.
Разветвленье дорог затерялось в одном из сугробов.
Если это печаль… нет причины у нашей печали.
Если это довольство – то чем мы довольны так… оба?

Для чего тосковать? Позади белый город и вечер,
И ветрище – такой, что казалось, обрушатся крыши.
Но – прошёл стороной,
и мне сравнивать, стало быть, не с чем,
Разве только с надеждой, что ты меня всё ещё слышишь.

Застарелой лыжней время тащится дальше по кругу.
И как небо в мороз, моя совесть чиста. Но водою,
Подо льдами укрытой, застынет судьба. По заслугам!
С этой совестью чистой, мой милый, тебя я не стою.

Обглодали вороны рябину —
В эту зиму мороз был жесток.
Из окна кто-то по ветру кинул
Густо-жёлтый, без ножки, цветок.

Неестественно-яркою точкой
Он на ветках тоскливых повис
И вцепился в них жадно и прочно,
И не смотрит, бессовестный, вниз.

Как серьгою дешёвою в ухе
У монашенки сирой горит,
Придавая иссохшей старухе
И комичный, и жалостный вид.

Инородный – висит и не вянет,
Притворяясь, что тут и зачат.
Но стыдится его притязаний
Это дерево. В цвет кумача

Наряжалась недавно гордячка,
Горьковатым и тонким был вкус.
Ей не нужно нелепых подачек
И обиден под старость конфуз.

Но судьбой и ветрами прибило,
К ней насмешливый жёлтый цветок.
Он завянет… любимый… постылый…
В эту зиму мороз – так жесток.

Пригласи меня в дождь, как на праздник.
Вон танцует под струями лист,
Всё парадно блестит! Скоро кастинг.
Знаю, буду я новая Мисс.

Мисс Дождя, Мисс Недлинные ноги,
Мисс Простуженный голос, и Мисс
Старый зонтик. Не важно – пригоден
Титул всякий. А ты – не плечист,

Не спортсмен, не крутой, не начальник,
Но на конкурсе этом – судья,
Неподкупный, суровый, кристальный…
– Что ни год, прихожу только я.

Что мне в этой улыбке? Смущенья напрасный итог.
Всё чужое в тебе, всё ненужное, всё – под запретом.
Ни закон обойти, ни поверить невнятным приметам:
Что не путь – то тупик, всё неправильно, больно, не то…

Чей-то профиль мелькнет за автобусным тёмным стеклом.
Кто-то мимо пройдёт, кто-то глянет в глаза ненароком…
Что мне в этой улыбке? Сомнений сплошная морока,
Будто что-то могло… Не могло… не могло, не могло!

Твой растерянный взгляд: самому не понятно, на кой
Я мерещусь тебе на дорогах ненайденных общих?
– То досадливо лоб так серьёзно, по-взрослому, морщишь,
То не можешь сдержать этой детской улыбки нагой.

Словно брошен пятак в постоянно пустую казну…
Но к улыбке твоей никогда не бываю готова.
Даже если локтём прикоснёмся нечаянно снова —
Проходи! Я сама, словно тень по стене, проскользну.

Будь же щедрым пока и разменных монет не жалей.
Путь истрачу их все, не найдя очевидной разгадки,
Не подсовывай сердцу украденным золотом взятки —
Лишь умножит печаль то, что скрыто в улыбке твоей.

Повержена, оторвана… Бессильна.
В чужих мирах – на грязных тротуарах —
меня переворачивает ветер.
В один короткий миг я сорвалась, упала вниз
И тихо замерла в недоумении,
почувствовав земли шершавый бок.
За что?
Я погружаюсь в лужи равнодушия,
В забвении тону, затоптана в грязи.
Хотела для тебя гореть и радовать твой взгляд
всю осень,
Но нет возврата в небо…
Так за что?

Поморщишься – брезгливо или с жалостью.
Ведь в тёмных водах – отраженьем мутным
воспоминаний ярких, сказок красочных,
Мой профиль вызывает лишь уныние…