Ирина Рубашкина: Крылья. Сборник русской духовной и патриотической поэзии. Современные поэты Подмосковья. Выпуск первый

Княгини в обручах жемчужных
Несли потомственную речь,
Мужья их в панцирях кольчужных
Клич рассылали: – Русь беречь!
Во имя новых поколений
Их зов к единству призывал…
С могучей силой гуслей пенье
Объединяло чуткий зал.

На гуслях девушка играла…
Звук в Русь седую уводил,
Сердца в ту память погружая,
Где голос предков в гуслях жил.

С ходом времени
Бесконечного
Притомилося,
Призадумалось
Слово вещее…
Много хожено-перехожено,
Много видано-перевидано,
Много братьев-слов искорежено
От нашествия чужеземщины…

Но слова росли – развивалися,
Ратной силою наливалися,
Славой доброю разбегались вширь
По горам-долам да лесам в Сибирь,
По снегам прошли в хмурь Камчатскую,
Жизнь соленую, ох, несладкую…
Всё ж рождалися на земле отцов
Корни новые от славянских слов,
А в трудах когда да в любви росли,
Мастерство свое за моря несли.

Слову мудрому дальше б пышно цвесть,
Красоту труда на весь мир вознесть,
Да напал на Русь снова враг лихой,
Благодатный мир жесткой смял рукой…
Земли русские опалилися,
Воронье над битвами закружилося…
По краям родным Слово клич несло,
Вышли стар и млад… Вон снесли ярмо!

Слово ранено, но хотело встать,
Позади удар принудил лежать.
От родных удар: деток-семени,
Зависть в ком росла с лет безвременных.
И, простерши длань, повернулося
Слово к чадушкам… улыбнулося:
– Жаль слепых умом вас, детинушки,
Все вы плоть моя, все кровинушки,
Что ж вы матерь-Русь разрываете,
Родословную в тлен кидаете?!
К чему кладезь слов поразорили,
А язык отцов опозорили,

Приютив слова чужеземные,
Свои вытеснив, как презренные,
На весь мир пустив рой слов матерных,
Оскорбительных да ругательных?!
Братьев с сестрами не жалеете,
От чужих монет сатанеете…
Вы дурманом люд в корне губите,
Сатане с мошной ибо служите,
Дабы чрев набить на особицу,
Люд стравили на межусобицу.
Где затейница, где любимица
Буква «ять» в букваре-кириллице?
Где же сын мой – i – с главкой-точкою,
С миром связанный звездной строчкою?..
Где братья мои: грош с копеечкой,
Сирых чем кормил люд, жалеючи?
Рубль за пенсы их по делу пьяному
Продаете за джинсы рваные…
Род свой в алчную пасть кидаете,
Гнев Всевышних Сил навлекаете!
В Русь доходит стон: смерч-беда идет,
Но с сиротских слез вас погибель ждет,
Вас погибель ждет неминучая,
Ибо гнев растет в рать могучую…
Срам такой за вас, что нет силы встать,
Впору сгинуть в пыль,
В прах времен бежать…

Кто отца жалел, те пробилися,
Подняв на руки, обратилися:
– Ой ты, гой еси, Язык-батюшка
Со землей родной, Русью-матушкой,
Не гневись на нас, не рассыпься в прах,
Не держи в душе ложный стыд и страх.
Разве были мы все продажные?
Есть в роду славян и отважные.
С корнем выполем мы сорняк лихой,
Чужеродный здесь, средь красы земной.
Нежных слов вернем мы жемчужины

Для тепла души в будни нужные,
Буквы-символы – связь с вселенною,
Для познанья Письма Священного!
Гость прославит Русь Хлебосольную,
Самобытную и привольную!

Не откровенны светлые леса.
Март. Тишина. Стиха первооснова.
Друг друга узнаем по голосам,
Поздней – по смыслу сказанного слова.
Спит ветер на сосне-веретене.
Природа ждет, еще ей рано слушать.
Нельзя неверным словом о весне
Обманывать доверчивую душу.

И я могу на цыпочках смотреть,
Искать весну, как главное желанье,
Но разменяла золото – на медь,
На музыку растратила молчанье.

В начале марта тихо, как в Раю,
Еще продлись заветное вниманье…
Но я люблю! Вздохну и запою,
Насколько хватит жизни и дыханья.

У читаемых книг два крыла
И от птицы – блаженство полета
Над холстиной родного угла,
Над цветным одеялом природы,
Над снегами в нелетные дни,
Над пенатами библиотеки…
Чувство слова деянью сродни:
Не ленилась душа в человеке!

Зажигали лампадную нить
Благовестники, люд невечерний:
Приподнять, веселить, обелить!
Что им ветер, ноябрьский до черни…
У ботвы, огородных дымов,
У костров я без вас… Вдруг – свобода!
Так отпаивай соком псалмов,
Изабель, виноград непогоды!