Виктор Кротов: Стихия весны. Начальное

А летом темнеют,

густеют причёски —

приходит солидность

и с нею достаток

(ну, ягоды, фрукты,

орехи, серёжки).

Чем к осени ближе,

тем больше и лучше.

Но только вот осень…

Всё реже и реже

становится зелень,

лысеют деревья…

Стареют деревья

и золото листьев

пускают на ветер.

А утром морозным

навязчивый иней

к ветвям уже липнет,

снега предвещая.

Лишь сосны да ели

зимы не боятся.

Не тронуты старостью —

лишь повзрослели.

Всё так же колючи,

всё так же задорны.

Ничуть не беднее,

ничуть не богаче

(ведь много не купишь

на медные шишки)…

Деревья – как люди…

Подури, дури, головушка

пока плечи не широкие

пока ноги не усталые

пока руки не рабочие

Поучись, учись, головушка

не печалься ты уроками

не склоняйся под ударами

не грусти без ранних почестей

Покружись, кружись, головушка

наслаждаясь разноцветием

опьяняясь поцелуями

не заботясь о солидности

Помудри, мудри, головушка

не считаясь с многолетием

с изречениями умными

с азбукой житейской хитрости

Погордись, гордись, головушка

тем, что помыслы высокие

тем, что подвиги немалые

на своём свершишь ты поприще

Пошуми, шуми, головушка

пока плечи не широкие

пока ноги не усталые

пока руки не рабочие

Катится колесо.

Просто так, без всего.

Круглое, удивлённое,

миром восхищённое…

За окном пролетела чёрная птица

не оставляя следа

на молочной бумаге тумана

Может она и пыталась

почерком крыльев

заставить туман говорить

может она и хотела

в бездушную вязкую плоть

вонзить упругое слово

но туман перед ней расступался

и сливался за ней

молчалив как и прежде

За окном пролетела чёрная птица

не оставляя следа

унося безнадёжно с собою

что-то

о чём мне уже никогда не узнать

И всё – налёт

и всё – налёт

и всё пройдёт

и всё пройдёт

и станет всё

смешным-смешно

когда пройдёт

Но не прошло

пока ещё

И снова, и снова

нам нужно чего-то —

не жеста, не слова,

а трудной работы.

Чтоб степи ломались

от рук и металла,

цементная завязь

чтоб стены рождала.

Чтоб рвать рукавицы

об острые камни,

что стружки, как птицы,

от брёвен взлетали.

Пласты клейкой глины

ворочать лопатой!..

Мальчишечья сила

не требует платы.

Настоящая лирика —

дикий тигель алхимика,

где ступени познания —

вещества без названия…

Скажи, видал ли ты когда-нибудь

орла без крыльев?

неподвижный ветер?..

Растерянно держу в руках гитару,

лишённую своих поющих струн

и слушаю несуществующие звуки:

Скажи, ты ощущал когда-нибудь

бессилие молчанья?

немоту?

и невозможность быть самим собой?..

Тогда, наверное, ты тоже понимаешь…

Город грязен, конечно,

но снег даже в городе чист.

Постепенно покроются серым налётом сугробы,

но глядишь – и наутро опять

снег белеет,

готовый поэтам служить для сравнений.

Вновь и вновь – белизна.

Но потом наступает весна,

обнажая всю суть

и повсюду, где было бело столько раз,

оставляя холмы накопившейся за зиму грязи.

Большой роман прочёл я за сегодня

и прожил жизнь чужую,

потеряв

всего лишь день

своей обычной жизни.

Но, кажется,

я прогадал на этом.

Ты простишь человеку привычки, пороки,

ты простишь ему самую злую обиду…

И прости даже то,

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.