Александр Дахненко - Из ниоткуда в никуда

Несколько слов. Тишина. Равнодушно
Брошенный в вечность таинственный взгляд.
Книги на полках, как прежде, стоят —
Это не нужно, и это не нужно…
Лечь и уснуть, а проснувшись с утра
Снова держать не дрожащей рукою
Кофе и книги, надменность покоя
Припоминая опять, как вчера.

Никому ни о чем не сказать,
С затаенною болью смотреть.
Как осеннею ночью опять
Звезды по небу будут лететь.
И легко приближаются сны,
Наступают легко холода.
И забыться дороги должны,
Что печалят меня иногда.
Пусть погибнет шальная мечта,
Разобьется о вечный покой…
Но душа, бесконечно чиста,
Улетает за быстрой звездой.

Ночная тишина так хороша,
В молчании ее всегда есть тайна.
И в хоровод созвездий неслучайно
Вновь попадает странница-душа.
Ненужных слов уходит мишура,
И остается только бесконечность,
Твоих мечтаний светлая беспечность,
И лунная тропа из серебра.
Неяркий свет загадочных огней
Скользит в глазах лишь несколько мгновений…
А после грезы новых сновидений
Роднят тебя с тоской немых теней.

Ночной простор свои мне дарит тайны,
И я предчувствьем странным упоен…
Я вижу вновь все тот же дивный сон,
Мне кажется, что это неслучайно.
Я увлечен тоской необычайной,
Высокой безнадежною звездой…
Все тот же образ светлый и родной
В моей душе усталой и печальной.

Ни о чем не думая, считаешь
Дни свои до роковой черты.
Ко всему тихонько привыкаешь,
Равнодушный посылая взор.
И дороги боли забываешь,
И души таинственный простор.
Странные и сказочные тени
Те, что грезой были рождены,
Умирают в пустоте мгновений,
Оставляя сумрачные сны.
Звезды все упали незаметно
И разбились о твои года.
Жизнь твоя жестока и бесцветна,
А любовь безмолвная горда.
И безбольно, тихо исчезаешь
В мире одинокой суеты.

Оттого мое сердце так часто болит,
Оттого так мучительно тянутся дни —
Что привык я смотреть на ночные огни,
Что душа моя памяти верность хранит.
Есть барьер между мною и тем, что вокруг —
Может быть, оттого, что я грустный поэт.
Оттого, что в стихах мир печали воспет:
Одиночества вечный таинственный круг.
И мечта моя странно порою звенит,
Безнадежной тоске она рада всегда…
Потому что никто не поймет, никогда,
Отчего мое сердце так часто болит.

Позабытые сны тянут душу назад,
В безнадежную тайну осенней тоски.
И деревья бросают листву наугад,
И холодная боль вновь сжимает виски.
Алым заревом жжет неизбежный закат,
И с ладони небес льется ночь-благодать.
Я опять приглашен на лихой маскарад.
Мне расскажут о том, как легко умирать.
Да я выбрал все сам — ничего мне не жаль.
Мой серебряный всадник упрямо летит
С одинокою гордостью в мутную даль
Там, где кровь искупительной песней звенит.
Все друзья предадут — знаю, путь мой жесток.
Не изменят лишь эти четырнадцать строк.

Сердце ранено тревогами,
Сердцу звонкому не жить,
А душе твоей дорогами
Безнадежности бродить.
Летом, осенью, зимою ли,
Окаянною весной
Строчки с вечностью поспорили,
Став надменною звездой.

Смыкается хрустальное пространство,
И грусти ледяное постоянство
Пытается разбить меня на части,
Я весь в ее необоримой власти.
Мне не открыть себя для благодати,
И я в плену, в плену своих проклятий.
Мечусь в порыве горестных сомнений
Меж тайных сил, обманных озарений.
И с каждою минутой гибель ближе.
Я чувствую судьбу, ее провижу.
И грусти ледяное постоянство
Смыкает в круг хрустальное пространство.

Снится печальная и неизбежная
Встреча со странной судьбой.
Прячется снова под маскою снежною
Ночь с ледяною тоской.
То ли сердечная, то ли лукавая
Боль наполняет меня.
Скоро постигну я самое главное
В круге ночного огня.
Ну а пока, лишь мечты безмятежные,
И серебристый покой…
Только лишь снится пока неизбежная
Встреча со странной судьбой.

Страницы серых дней листают
Печально тихие дожди.
И год за годом исчезают
Надежд волшебные пути.
И остается неизменной
Лишь бесполезная мечта…
Лишь одиночество Вселенной,
Да звезд холодных красота.

Стук в окно, дрожит стекло устало.
Ночь врывается мгновенно снова.
В комнате сижу я, и с начала
Я читаю строки Гумилева.
И смотрю сквозь тьму я равнодушно,
Отмечая сны и расстоянья,
Отметая то, что мне не нужно,
И опять зову воспоминанья.