«Как дальше жить, я не знаю. Рунами напиши…»
Как дальше жить, я не знаю. Рунами напиши,
Быть может я прочитаю крики больной души.
Рисую я пентаграммы, завою на всю вселенную.
Кончились мои гаммы. Что-то обыкновенное,
Очень-очень тяжелое давит на жизнь мою.
В безнадежности очень квёлое сбивает воды струю.
Я хотела напиться каплями из родника.
Что же опять случилось, повисла моя рука.
И зачерпнуть не может горсть воды из колодца,
Иглы вошли в пальцы, не могут они колоться.
Я ничего не чувствую вечером, днем и утром,
Лишь одно есть предчувствие, будет легко — не трудно.
«Костры, на которых сожгли меня…»
Костры, на которых сожгли меня
Не будут искрами светить тебе.
Не ранят кожу, не зазвенят
И не поймут ничего обо мне.
Играет огонь, в поленьях бродит,
Черные угли становятся красными,
И ничего не происходит.
Утекаю я соком ананасовым.
В другую страну, к другим обычаям.
Буду лукавая и очень приличная.
В повязке набедренной станцую жигу,
И снова костры, и меня жгите.
«Открой клетку, мою грудную клетку…»
Открой клетку, мою грудную клетку.
Ты видишь, сердце лежит внутри.
Возьми себе его, как конфетку.
Съешь или выброси, но не храни.
Хочешь отдай его собакам,
Будут есть или есть не будут?
Нет не будут, оно отравлено
Смесью бессодержательных будней.
Праздников нет, вся жизнь, как праздник,
Или бессонница днем, а не ночью,
Галлюцинация и безобразие.
Сердце выброшенное не захочет
В клетку вернуться, стучать и беситься.
Стучать в пустоту, беситься от скуки.
Не надо ко мне протягивать руки.
Оставь мое тело, возьми мое сердце.
«Что происходит, не понимаю…»
Что происходит, не понимаю.
Снова озноб. От чего я не знаю.
Может жаждущий крови вампир
Шагом наглым вступает в мой мир.
Круговорот событий разрушив,
Хочет крови. Не хочет кушать
Пищу людскую без перца, без соли,
Выпьет всю кровь без страха и боли.
Пей — вода на вкус — не отравишься.
Цвет голубой и не исправишься.
Будешь теперь не красным, а синим,
Очень чудесным, очень красивым.
«Я улетаю не во сне, по-настоящему…»
Я улетаю не во сне, по-настоящему.
Я в самолете. Скоро жаркая страна.
Экватор, солнце, вся вода блестящая.
Там будет вся печаль объяснена.
Таинственный мой Сфинкс.
Я обниму за шею. Войду в глубь пирамид,
Что бы услышать вновь
Все тайны мира, чувствовать острее
Мелодию от звезд. И пылью станет кровь.
«Протяни ко мне руки и не подходи…»
Протяни ко мне руки и не подходи,
Ладони наткнулись на стену.
Так далеко, мы так далеки,
И не пульсируют вены.
На расстоянии вытянутой руки
Летят о помощи крики.
Эхо аукает,
Филин ухает.
Я почитаю вам стихи,
Буду стараться с выраженьем.
Слова и мысли все тихи,
Я разбужу воображенье.
Орет ребенок. Где? Внутри?
Нет — в самолете где-то рядом.
Не здесь ребенок, посмотри —
В тебе, богов твоих награда.
В нас дети спят уже давно,
Отравленные сладким ядом.
Тебе ещё не всё равно?
Не убивай дитё, не надо.
Оставь его себе в себе.
Не отвергай инстинкт сознанья.
Твоя звезда в твоей судьбе
Познает тайны мирозданья.
Облака из самолета
Лучше видно, чем с земли.
От счастливого полета
Вместе засмеемся мы.
Жаль нельзя рукой потрогать,
Вы так близко от меня,
Можно целовать и вздрогнуть,
Солнца проглотив огня.
Или звездочку увидеть,
Ту что светится с Луной.
Взять в ладони, не обидеть.
Пой со мною, небо, пой!
Я столько жила во зле,
Кусали со всех сторон.
Я стала бояться людей
И мыслей их — пустозвон.
Как колок холод их фраз,
Тупых и безмозглых идей,
Пустых бессмысленных глаз
Отсутствие новостей.
Скучная жизнь пуста,
Важен почерк и шрифт,
Подпись, формат листа,
И с датой не ошибись.
Чистый бюрократизм,
Кратность не на иврите.
Фразы идеотизм:
«Да что вы мне говорите».
И выпученные глаза,
Жало розовых губ,
Колец и бус бирюза,
Язык в шевеленье губ.
Растягиваются слова,
Добавлена срочность для важности.
И далеко голова от шеи многоэтажности.
Кривых позвонков изгиб
Исправится лишь в гробу.
Пусть ваша шея трещит,
А я от вас убегу.
Еще во мне есть свет,
Еще я могу жить.
Своих и чужих бед
Стог сена разворошить.
Кормить корову и «Ом»,
Создать на земле дом.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу