Наталья Патрацкая - Стихотворения Часть 2

Ох, господи, мамаша не даст воли,

И Прошку, как ушей ей не видать.

Боярыня вся сморщилась от боли,

Ох, Прошка ведь в сердечке он опять.

А франт, однако, знатный проезжал здесь,

А может он заскочит к ним опять?

Колеса у телеги завизжали,

Да, скоро ли мамаше будет зять?

Не люблю я конкурсы и не жду удачу,

Может радость выпадет от любви, как сдача.

Долго или нет ли, безызвестность тянется,

Я привыкла к этому, может мне так нравится.

И люблю я с вордом спорить из-за слов,

Ворд – он интересный, ворд – он кто таков?

Надоело двойки ставить просто так,

Не люблю оценки, что-то в них не так.

Остаюсь в сторонке, там пишу с душой,

Там к любой погоде интерес большой.

После же общенья – исчезает стих,

Будто он простуда и стишок мой: чих.

Брошу я микробы – из рецензий ком,

От переговоров, станешь просто гном.

Вы не трус, вы милый грусть,

Это плюс,

Я судить вас не берусь,

Это Русь.

Очень скучно мне без вас,

Это раз.

Для любви мы купим ром,

Это бром,

Уберем мы лишний свет.

И привет.

Не закурим сигарет -

Вид ракет,

Наша встреча – мозг с душой,

Ты большой,

Выпьем нежности глоток,

Ласк поток.

Ты не бойся, мы на 'ты'.

Что остыл?

Выпей лучше ты вина.

Я одна.

Мы расстались. Ты не трус.

Я боюсь.

Оставайтесь, Вы на Вы.

Без молвы.

Лучший друг, собака – в кресле,

Смотрит мультик про собак.

Черепахи с нею вместе,

Танцевали в ритм – гопак.

В водной собственной стихии,

Лица, высунув едва,

Лапками танцуют или,

Смотрят просто, как сова.

И собака, понимая,

Что экран другая жизнь,

К черепахам поднимает -

К верху лапы: ну, держись!

Черепашки испугались,

И нырнули глубоко,

Зашуршали вместо галек.

И вздохнув уже легко,

Пес улегся снова в кресло,

Где прослушивал он песни.

Тебя коснулась я едва,

И сердце в неге сладко сжалось.

Сухая мокрая листва,

В деревьях, что-то задержалась.

А я прошла сквозь тайну лет,

Сквозь годы тайные желаний,

У осени простой полет,

И я подобна грустной лани.

Мне суждено так на роду:

Желанной быть и одинокой,

Сквозь всех мужчин я так пройду,

Они же стрельнут только оком.

Останусь, как забытый лист,

Одна опять. Среди пастели,

И буду помнить чей-то лик.

Как листья желтые летели.

Пол неба в тучах и дожде,

Пол неба в солнечной купели,

А ты меня опять дождись.

В своих желаньях страстной пены.

Кнопочка – открыты шторы,

Кнопочка – открыта дверь,

Все экраны – мониторы,

И главенствует здесь лень.

Полюбить – включили фильмы,

Поцелуй – экрана миг,

Книжку – на экране видим,

И того, кто сердцу мил.

Зритель – бог телеэкрана.

Все друзья нам – Интернет,

И работаем мы рьяно,

На экране много лет.

Где движенья? Где же встречи?

Интернетом поросли.

Вот опять настал друг вечер,

Телефон, экран и пли…

Застрочили мы по буквам,

Так тепла нам не узнать,

Так потомства и не будет,

Если буквы нам лобзать.

И вновь вцепился кап в березу,

Он словно родинка щеки.

Его не вытащить занозой,

Он как рисунок и горшки.

Он остается подневольно

Нелепой грустью в голове,

Не может быть любовь лишь сольной,

Второй он дует словно фен.

А кто-то дует словно ветер,

А кто сквозняк не по летам.

А кто березе будет веткой?

А кто подобием листа?

Коньячный привкус поцелуя,

Любви пьянящий аромат,

И тело пагубно танцуя,

Держало в мышцах автомат.

И голова несла надменно,

Мужские, крепкие черты,

Оттенок кожи светло медный,

И волосы еще черны.

Рука ласкала плоть девицы,

Дышала нежно слишком грудь,

Рука щипнула ягодицы,

Тем, говоря: про все забудь.

Они дышали возбужденно,

Их танец близился к концу,

Они, сжимаясь напряженно,

Легли подобием свинцу.

И застрочил он пулеметно,

Так ускоряя ритм и темп,

И попадая очень метко,

Был поцелуем сладким – нем.

Коньяк ласкал внутри забвеньем,

Про все на свете забывал,

Вдруг озарился мозг, как светом,

Белье он ванне полоскал.

Как выглядит супер дама?

Манто, кавалер, авто?

Тогда ей нужна охрана,

Что в жизни не все равно.