Владимир Высоцкий - Книга 1

В ресторане по стенкам висят тут и там
«Три медведя», «Заколотый витязь».
За столом одиноко сидит капитан.
— Разрешите? — спросил я. — садитесь.
— Закури. — извините, «Казбек» не курю.
— Ладно, выпей. Давай-ка посуду.
— Да, пока принесут… — Пей, кому говорю.
Будь здоров! — Обязательно буду.
— Ну, так что же, — сказал, захмелев, капитан,
Водку пьешь ты красиво, однако
А видал ты вблизи пулемет или танк?
А ходил ли ты, скажем, в атаку?
В сорок третьем, под Курском, я был старшиной,
За моею спиною такое…
Много всякого, брат, за моею спиной,
Чтоб жилось тебе, парень, спокойно.
Он ругался и пил, я за ним по пятам,
Только в самом конце разговора я обидел его, я сказал:
«Капитан, никогда ты не будешь майором.»
Он заплакал тогда, он спросил про отца,
Он кричал, тупо глядя на блюдо:
— Я всю жизнь отдал за тебя, подлеца,
А ты жизнь прожигаешь, паскуда.
А винтовку тебе. А послать тебя в бой.
А ты водку тут хлещешь со мною…
Я сидел, как в окопе под Курской дугой,
Там, где был капитан старшиною.

Я вам мозги не пудрю — уже не тот завод.
Меня стрелял поутру из ружей целый взвод.
За что мне эта злая, нелепая стезя?
Не то, что бы не знаю — рассказывать нельзя.
Мой командир меня почти что спас,
Но кто-то на расстреле настоял,
И взвод отлично выполнил приказ.
Но был один, который не стрелял.
Судьба моя лихая давно наперекос:
Однажды языка я добыл, но не донес.
И особист Суэтин, неутомимый наш,
Еще тогда приметил и взял на карандаш.
Он выволок на свет и приволок
Подколотый, подшитый материал
Никто поделать ничего не смог…
Нет, смог один, который не стрелял.
Рука упала в пропасть с дурацким криком «пли»
И залп мне выдал пропуск в ту сторону земли.
Но, слышу: — Жив, зараза. Тащите в медсанбат.
Расстреливать два раза уставы не велят.
А врач потом все цокал языком
И, удивляясь, пули удалял.
А я в бреду беседовал тайком
С тем пареньком, который не стрелял.
Я раны, как собака, лизал, а не лечил,
В госпиталях, однако, в большом почете был.
Ходил в меня влюбленный весь слабый женский пол:
Эй ты, недостреленный, давай-ка на укол!
Наш батальон геройствовал в Крыму,
И я туда глюкозу посылал,
Чтоб было слаще воевать ему,
Кому? — тому, который не стрелял.
Я пил чаек из блюдца, со спиртиком бывал,
Мне не пришлось загнуться, и я довоевал.
В свой полк определили. Воюй, сказал комбат,
А что не дострелили, так я брат даже рад.
Я тоже рад бы, да присев у пня,
Я выл белугой и судьбину клял:
Немецкий снайпер дострелил меня
Убив того, который не стрелял.

Всего лишь час дают на артобстрел,
Всего лишь час пехоте передышки,
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому — до ордена, ну, а кому — до «вышки».
За этот час не пишем ни строки.
Молись богам войны артиллеристам!
Ведь мы ж не просто так, мы — штрафники.
Нам не писать: «… считайте коммунистом».
Перед атакой — водку? вот мура!
Свое отпили мы еще в гражданку.
Поэтому мы не кричим «ура!»
Со смертью мы играемся в молчанку.
У штрафников один закон, один конец:
Коли, руби фашистского бродягу.
И, если не поймаешь в грудь свинец,
Медаль на грудь поймаешь «за отвагу».
Ты бей штыком. а лучше — бей рукой.
Оно надежней, да оно и тише.
И, ежели останешься живой
Гуляй, рванина, от рубля и выше.
Считает враг: морально мы слабы,
За ним и лес и города сожжены…
Вы лучше лес рубите на гробы
В прорыв идут штрафные батальоны.
Вот шесть ноль-ноль. и вот сейчас обстрел.
Ну, бог войны, давай без передышки!
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому — до ордена, а большинству — до «вышки».

Солдат всегда здоров,
Солдат на все готов,
И пыль, как из ковров,
Мы выбиваем из дорог!
И не остановиться,
И не сменить ноги.
Сияют наши лица,
Сверкают сапоги!
По выжженой равнине,
За метром — метр,
Идут по Украине
Солдаты группы Центр.
На первый-второй рассчитайсь!
Первый-второй!
Первый — шаг вперед — и в рай!
Первый — второй!
А каждый второй — тоже герой,
В рай попадет вслед за тобой,
Первый-второй,
Первый-второй,
Первый-второй.
А перед нами все цветет,
За нами все горит.
Не надо думать, с нами
Тот, кто все за нас решит.
Веселые, нехмурые,
Вернемся по домам,
Невесты белокурые
Наградой будут нам.
И все-то мы умеем,
Нам трусость не с руки.
Лишь только б не тускнели
Солдатские штыки!
По черепам и трупам,
За метром — метр,
Идут по Украине
Солдаты группы Центр…
Все — впереди, а ныне
За метром — метр.