Вячеслав Иванов - Прозрачность. Вторая книга лирики

В поднебесьи свой солнцевидный глаз;

Горит он всем исполниться зараз

И целого, нецельный, не вмещает,-

Вновь извергая вон, что поглощает, -

Смарагд роняя, чтоб схватить алмаз:

Так из пучин индийских водолаз

Случайный перл, исторгнув, похищает.

Спеша и задыхаясь, и дробя

Единое, забвенью и изменам

Мы рабствуем, и любим, полюбя,

Не духа вечностью, но духа пленом.

Мы нищими по россыпям пройдем,

И что нас ищет глухо - не найдем.

Есть духи глаз. С куста не каждый цвет

Они вплетут в венки своих избраний;

И сорванный с их памятию ранней

Сплетается. И суд их: Да иль: Нет,

Хоть преломлен в их зрящих чашах свет,

Но чист кристалл эфироносных граней.

Они - глядят; молчанье - их завет.

Но в глубях дали грезят даль пространней.

Они - как горный вкруг души туман.

В их снах правдив явления обман.

И мне вестят их арфы у порога,

Что радостен в росах и солнце луг;

Что звездный свод - созвучье всех разлук;

Что мир - обличье страждущего Бога.

Кто знает край, где свой - всех стран школяр?

Где молодость стопой стремится спешной,

С огнем в очах, чела мечтой безгрешной

И криком уст,- а уличный фигляр

Толпу зевак собрал игрой потешной?-

Где вам венки, поэт, трибун, маляр,

В дыму и визгах дев?- где мрак кромешный

Дант юный числил,- мыслил Абеляр?-

Где речь вольна и гении косматы?-

Где чаще все, родных степей сарматы,

Проходит сонм ваш, распрей обуян?-

Где ткет любовь меж мраморных Диан

На солнце ткань, - и Рима казематы

Черны в луне?.. То - град твой, Юлиан!

Ты - что поток, чей буйственный задор

Бежит в снегах. Как сталь студеной влаги,

Тягчится, потемнев, твой жесткий взор

В борении мыслительной отваги,

Когда средь нас иль на поле бумаги

Ты ринешься в миропобедный спор…

Миг, и в лазури тонет кругозор,

Пасутся овцы, за звездою маги

Идут, и ты несешь венки олив

И миру мир… с ярмом, о деспот-мистик,

Казацкой вольности и казуистик

Равно дитя,- все в русском сердце слив!..

Верней оракул всех характеристик:

Льдом не застынь, кто холодно бурлив!

Будь жаворонок нив и пажитей - Вергилий,

Иль альбатрос Бодлер, иль соловей Верлен

Твоей ловитвою,- все в чужеземный плен

Не заманить тебе птиц вольных без усилий,

Мой милый птицелов,- и, верно, без насилий

Не обойдешься ты, поэт, и без измен,

Хотя б ты другом был всех девяти камен,

И зла ботаником, и пастырем идиллий.

Затем, что стих чужой - что скользкий бог Протей:

Не улучить его охватом ни отвагой.

Ты держишь рыбий хвост, а он текучей влагой

Струится и бежит из немощных сетей.

С Протеем будь Протей, вторь каждой маске -

маской!

Милей досужий люд своей забавить сказкой.

Беспечный ученик скептического Юма!

Питали злобой Гоббс и подозреньем Кант

Твой непоседный ум: но в школе всех Ведант

Твоя душа, поэт, не сделалась угрюма.

Боюся: цеховой не станешь ты педант.

Что перелетная взлюбила ныне дума?

Уже наставник твой - не Юм -«суровый Дант»!

Ты с корабля наук бежишь, как мышь из трюма.

В ковчеге ль Ноевом всех факультетов течь

Открылась, и в нее живая хлещет влага?

Скажи, агностик мой, предтеча всех предтеч:

Куда ученая потянется ватага?

Ужели на Парнас? .. Затем что знанья - нет!

Ты бросил в знанье сеть и выловил - сонет.

Не Ding-an-sich [10] Вещь в себе (нем.). 1 и не Явленье, вы,

О царство третье, легкие Аспекты,

Вы, лилии моей невинной секты,

Не догматы учительной Совы,

Но лишь зениц воззревших интеллекты,

Вы, духи глаз (сказал бы Дант),- увы,

Не теоремы темной головы,

Blague [11] Шутка, хвастовство, ложь (фр.). или блажь, аффекты иль дефекты

Мышления, и «примысл» или миф,

О спектры душ! - все ж, сверстник мой

старинный,

Вас не отверг познанья критик чинный

В те дни, когда плясал в Париже Скиф

И прорицал, мятежным Вакхом болен,

Что нет межей, что хаос прав и волен.

Пусть говорят: «Святыня - не от Жизни»: