Вячеслав Иванов - Свет вечерний

В звездах солнцеворот.

1 декабря

Не боги ль в гости к ним, феакам,

Для кубков, игр и нег сошли?

Изнежен гений стал и лаком

К роскошным пиршествам земли.

Дух отучнел; и густ, и плотен

Сочится спектра каждый цвет.

Застыл в хранилищах полотен,

Как жемчуг в раковинах, свет.

Чей луч, отдавшемуся чарам

Ласкательного забытья,

Мне больно ранил грудь ударом

Центурионова копья?

То Мемлинг был. Когда в утехах

Чудотворящей кисти Юг

Восславил плоть, на фландрский луг

Спускались ангелы в доспехах

Стальных перчаток и кольчуг.

Здесь чувствую, как углем тлело,

В себе вмещая Божество,

Страдальческое естество,

И жен, с креста приявших Тело,

И на покинутом холме

Три крестных древа в полутьме.

22 декабря

Шел молодой пастух с жезлом;

Сидит за темных вод руслом

Купальщица и кормит грудью,

Закрыла день гроза крылом;

И вьется молнии излом

Над облачной зеленой мутью.

Древа дрожат. Сквозь медный мрак

Бледнеет зданий дальний зрак.

Безглавое двустолпье храма.

Читаю твой, Джорджоне, знак:

Твоя Гроза — Семелин брак,

Небес и недр эпиталама.

26 декабря

И снова ты пред взором видящим,

О Вифлеемская Звезда,

Встаешь над станом ненавидящим

И мир пророчишь, как тогда.

А мы рукою окровавленной

Земле куем железный мир:

Стоит окуренный, восславленный

На месте скинии кумир.

Но твой маяк с высот не сдвинется,

Не досягнет их океан,

Когда на приступ неба вскинется

Из бездн морских Левиафан.

Равниной мертвых вод уляжется

Изнеможенный Легион,

И человечеству покажется,

Что все былое — смутный сон.

И бесноватый успокоится

От судорог небытия,

Когда навек очам откроется

Одна действительность — твоя.

28 декабря

Любви доколе

Блуждать, доколь

В твоей неволе,

О слез юдоль?

О лес разлуки!

В твоей глуши

Расслышу ль звуки

Родной души?

29 декабря

Вы, чьи резец, палитра, лира,

Согласных муз одна семья,

Вы нас уводите из мира

В соседство инобытия.

И чем зеркальней отражает

Кристалл искусства лик земной,

Тем явственней нас поражает

В нем жизнь иная, свет иной.

И про себя даемся диву,

Что не приметили досель,

Как ветерок ласкает ниву

И зелена под снегом ель.

29 декабря

Порывистый, простосердечный,

Ты мил мне, Петр!— Мечта иль явь?

«Он!»— шепчет Иоанн. И вплавь

Ты к брегу ринулся, беспечный.

Там Иисус уж разложил

Костер, и ждет огонь улова.

О том, что было с Ним, ни слова:

Он жив, как прежде с ними жил.

29 ноября

Прощай, лирический мой Год!

Ор поднебесный хоровод

Ты струн келейною игрою

Сопровождал и приводил,

Послушен поступи светил,

Мысль к ясности и чувства к строю,

Со мной молился и грустил,

Порой причудами забавил,

Роптал порой, но чаще славил,

Что в грудь мою вселяло дрожь

Восторга сладкого… «K Афине

Вернись!— мне шепчет Муза.— Ныне

Она зовет. И в дар богине

Сов на Акрополе не множь.

Довольно ей стихов слагали

И на нее софисты лгали:

Претит ей краснобаев ложь.

О чем задумалася Дева,

Главой склонившись на копье,

Пойдем гадать. Ее запева

Ждет баснословие твое».

31 декабря

Ноктюрн (ит.).

Эти десять песен составил я в милых

мне лесах,— серебряными прозвали их.

Ты одобрил мой почин, любимый Гораций,

красноречивый певец полей и лугов (лат.).

Мадонна Снежная (ит.).

Год 1914 (лат.).

Стоит железная башня на ветру.

Вергилий, Энеида, VI, 554 (лат.).

Качается, но не тонет (лат.).

Приветствую тебя, о Рим (лат.).

Священная улица (лат.).

Радуйся (лат.).

«Танцуй нагим!» (лат.).

Летейская (лат.).

Се раба Господня (лат).

Из глубин (лат.).