Владимир Гершуни - Радуги мигу дар

— О, ненароком око ранено!
Шедевр ведешь,
Асаркан, она — краса,
роза зорь!
Демон, но мед!
Соло — голос,
тело — полёт!
Не день,
а ночь она,
но утро во рту — он
могуч меж лал жемчугом
и манит, сияя, истинами
Амура чар — ума
жар и мираж!
О видеонюансы! Сна юное диво!

— Ого-го-го!
Ишь, ударила лира души!

— …И ланит сила ли, истина ли,
ценя ль глянец
их и
кос, а сок
кипит, соню теребя, берёт юности пик;
ценя Мурильо ли румянец —
ура, жару!
Жару, меценат! И тела балет и танец ему раж —
жар и мираж!
Ее шейка — так и ешь ее!
Кич — носа фасончик!
Вон, около локонов,
ого — родинка! Камея! — Я ем, а как ни дорого,
я не реву. Конец оценок. Уверен я
у дев. Ее веду
от кафе — де-факто,
а в де-юре верю едва…

Кабак —
мир дна, химер. Врем и хандрим
и идем около комедии
над жаргоном дна, банд монограждан
и лиц из оппозицьи ли,
или
из армии мрази.
Их умы — мухи.
Они, шумя да гадя мушино,
силились
ударить тираду —
эти лагэгалите;
и маг утопии, потугами,
им и
веру добыл — ГУЛАГ. И мигал, у «Глыб» одурев,
дна ловец и вице-Воланд,
параноик, и он — арап.
Речи — психоз. Ох и спичер!
Он не опух упоенно?
А мучил арапа паралич ума —
вертит ум, и толпы дна, банды плоти мутит рев.

Дна мир перманентен. Их рев и иссортирит России верхи. Нет, не нам реприманд!
Не нам ежедума мудёж жеманен,
не нам уголовья дьявол огуманен,
и марксист с «Искрами»
монстра не нам утолил, отуманен арт-сном.
И да пади
он во говно!
Шабаш!

А нам — ил лимана,
море зорь и мир — озером,
откуда под зев звездопаду, кто
лире верил,
и разумен и нем у зари,
чутче речь туч,
Сен-Санс нас нес
зорями. О, во имя роз
нес, еле телесен,
вокал-болеро, как орел облаков.

Нам утра дар — туман.
Нам боли мил обман.
Утро — фон офорту.
Мане нам,
ага, Мане, Гогена-мага
и ига Монро порномагии.
А ревизорам магии — гамма роз и вера,
Веласкес, да Сад — секса лев,
и киники,
муз оргия и гроз ум,
кадрилевьюг ювелирдак,
а муз аренда — на дне разума.

О гранды дна (арго —
тропарь и рапорт
и черногон речи)!
Вы, взвыв,
гните крамолы пыл о маркетинг
и гни, тимохи, лихо митинги!
Ломы мы, мол,
как
Менгеле, гнем,
как
Игнат — штанги,
а дроли — милорда
цирком мокриц
и максисиськами
(аж умнел член мужа!),
как
уратории — Ротару,
а тещ — тщета.
Гни, комсомол, лом о смокинг,
гни под икоту шуток и допинг
мечту путчем!
Гни в свинг!
Уродим ретробандой од набор термидору!
Навоз — и на грош организован,
навоз или бомба — раб мобилизован.

О, НЛО полно,
***** няня, на небе!
И максидисками
оно
тени кинет
потоп…
Укажу чуду-чужаку
(чужак кажуч —
иноманы нам они —
иноони…) —
нам бога наг обман:
иго, бичи — боги!
А нам — руд и кир и лирики дурмана
колец удава-Арбата, браваду целок,
мера гашиша, гарем…
Еще
монаха — паханом.
У нас он дед. Но сану,
ну, дедунь,
яви динамо, помани, дивя!
Мотни финтом!

Дед:
— Ах, сомнамбул! Клубман МОСХа!
Ах, собака Босха!
Но сам же ж масон!
И худолихи масоны носами, хилодухи,
и худоломки, додик, молодухи.
Ты сыт
ими?
— Ты стар, комедий демократ. Сыт!
А ты, поклажа, забор гроба, зажал копыта —
сив, с полосами, жерлобол режима, а салоп свис.
А до отвала дев-то я отведал! — Автоода!
Демагога мед!
Или форте ретрофилии?
— Я и неглиже нежил гения,
обмерилинил и Рембо!
— Весомо, гомосев!
Ты сыт
и максисиськами
и максипиписьками?
— Ага,
я, сбесясь, ****,
я рассек уд у кесаря!
— Хи, спился в ясли, псих!
Ха, до вони в свиноводах!
Масон — террор этносам.
Их и
вера — секс кесарев
да кир. Рабы баррикад!
Мир им
и мал, а един идеалами,
мишурен и нерушим.
— Вот и дна бароны! Вы нора бандитов.
Вот и месит навоз зов антисемитов.
Масоны ли бед адоробы, борода? Дебилы? Но сам
ты раз недогоден — зарыт
в омутомути, дудит ум от умов!
— Сам умососом у масс!
— Дед,
не лай, не гениален! —
на то Барбос обработан.
Иди,
водяру ищи у рядов,
икры да дырки.
И рому. Искукси, умори,
индивид — удиви дни!

Дед
(насосан):