Автор неизвестен - Песни - Блатные и ресторанные песни (Сборник песен с гитарными аккордами)

Вот сидишь ты Тома и скучаешь дома
А напротив Рома смотрит КВН.
А смотрели-б вместе фильм такой чудесный,
Усидел бы разве в кресле этот джентельмен.
Да-уж нам куда-уж до китайских Даун
Я их прочитала, Рома нет пока
На второй странице, он сомкнул ресницы
И как говорится, задал хропака.

Что-ж до этих фильмов заграничной фирмы,
Так прости мой милый, что-же тут сказать.
Нам один барыга с Рижеского рынка
Фильм такой за чирик с рыла, как-то показал.
Мой Роман вначале пожимал плечами,
А потом молчали по пути домой
Но метал он дома молнии и громы
Обижался Рома за урок такой.

Говорит во-первых, ты Тамарка стерва.
Так играть на нервах надобно уметь.
Ну какая радость на такую гадость
Мне с тобою рядом два часа смотреть
Во-вторых, красотка, мне обидно вот как.
Будто литр водки вылил в унитаз.
Так-что передайте Жоре, если он еще на воле
Все, что кроме шортов, это не для нас.

Am Dm
Моя гитара раскололась от мороза,
E7 Am
А сердце хочет разорваться на куски.
Ведь там на воле меня ждет подруга Роза.
Я умираю от любви и от тоски.

A7 Dm
Пр: Гитара с треснувшею декой
E7 Am
Поет смеется и рыдает,
Am Dm
И зачарованные зеки
E7 Am
На нарах пайку доедают.

Стоит охрана возле каждого барака.
Курок на взводе, автомат наперевез.
А вечерами поножовщина и драка,
А я мечтаю отвалить с концами в лес.

Am Dm
Это было весною зеленеющим маем,
E7 Am
Когда тундра надела свой зеленый наряд.
Dm Am
Мы бежали с тобою, опасаясь погони,
E7 Am
Чтобы нас не настигнул пистолета заряд.

Дождь нам капал на рыла, и на дула наганов.
Вохра нас окружила, "руки в гору" крича
Но они просчитались, окруженье пробито.
Кто на смерть смотрит прямо - пуля тех не берет.

Am Dm
По тундре, по железной дороге,
E7 Am
Где мчится поезд Воркута-Ленинград
Dm Am
Мы бежали с тобою, опасаясь погони,
E7 Am
Чтобы нас не настигнул пистолета заряд.

Рано утром проснешься, на поверку построят.
Вызывают - Васильев! И выходишь вперед.
Это Клим Ворошилов и братишка Буденый
Даровали свободу - их так любит народ

Вы теперь на свободе, о которой мечтали,
О которой так много в лагерях говорят.
Перед нами раскрыты необьятные дали.
Как теперь тебе спится, пистолета заряд?

По тундре, по железной дороге,
Где мчится поезд Воркута-Ленинград
Мы бежали с тобою, опасаясь погони,
Чтобы нас не настигнул пистолета заряд.

Я сижу в уголочке и плуию в потолочек.
Пред законом виновен, а пред Богом я чист.
Предо мнои как икона вся запретная зона,
А на вышке с винтовкои озверелыи чекист.
Мы с тобою бежали, когда тундра одела,
Когда тундра одела, свои осеннии наряд.

Мы бежали по тундре вдоль железнои дороги,
Где курсирует скорыи Воркута-Ленинград.
Дождик мочит нам рыла и на ручки наганов
Нас Чека окружила, "Руки вверх!", говорят.
Но они прощитались, окруженье пробито.
Тех, кто любит свободу, пули брать не хотят.

Рано утром проснешься, на поверку построят.
Вызывают "Васильев", и выходишь вперед.
Ето Клим Ворошилов и братишка Буденныи
Даровали свободы и их любит народ
Встретит мама сыночка, зарыдает родная,
Зарыдает родная - сын вернулся домои.

Ето Клим Ворошилов и братишка Буденныи
Даровал нам свободу и их любит народ.
Это было весною, в зеленеющем майе,
Когда тундра проснулась, равернулась ковром.
Мы бежали с тобою, замочив вертухая,
Мы бежали из зоны - покати нас шаром.

Мы бежали, два друга, опасаясь тревоги,
Опасаясь погони и криков солдат.
Лебединые стайи нам навстречу летели,
Нам на юг, им на север - каждый хочет в свой дом.
Ета тундра без края, ети редкие ели,
Етот день бесконечный - ног не чуя бредем.

Ветер хлещет по рылам, свищет в дуле нагана,
Лай овчарок все ближе, автоматы стучат.
Я тебя не увижу, моя родная мама,
Вохра нас окружила, "Руки в гору!" -- кричат.
В дохлом северном небе ворон кружит и карчет,
Не бывать нам на воле, жизнь прожита зазря.

Мать-старушка узнаыет и тихонько заплачет:
У всех дети как дети, а ее -- в лагерях.
Поздно ночью затихнет наш барак после шмона,
Мирно спит у параши доходяга марксист.
Предо мной, как икона, запретная зона,
И на вышке все тот же ненавистный чекист.