Юрий Орлицкий - Русские поэты второй половины XIX века

Мы мчимся, как стрела, – всё мимо нас летит,
В глазах бесследно исчезая,
А поезд всё вперед стремится и стучит,
Броней железной громыхая.

Вдали синеет лес неровною стеной,
Над ним кудряво вьются тучи,
Мелькает телеграф решеткою стальной
И зеленеющие кручи.

Мелькнуло кладбище. Белеются кресты,
Угрюмо смотрят мавзолеи…
И вновь по сторонам канавки и кусты
Да редко – темные аллеи.

На нивах зыблется пшеница и овес,
Пестреют гряды в огороде,
И грустная семья задумчивых берез
Белеет в дружном хороводе.

Всё мимо! Всё летит, как вольная мечта,
Как жизнь с обманчивыми снами;
И только светлая лазури высота
Горит незыблемо над нами.

И тусклая луна, бледна как первый снег
В лучах вечернего заката,
Следить не устает наш торопливый бег,
Печалью тайною объята…

Так жизнь вперед летит, – летит, как паровоз,
Меняя сны и впечатленья,
И сыплет искрами живые чары грез,
И стелет дымом увлеченья.

И всё бежит вперед, без устали бежит…
И лишь сомненья призрак вечный,
Как бледная луна за поездом, следит
За нашей жизнью скоротечной.

Нет, не зови меня! Нет, друг мой, не зови
Из мира светлых чар и царственной любви…
В нем всё знакомо мне, всё мило с колыбели —
И звучных соловьев раскатистые трели,
И розы белые, и белые стихи…
Я их люблю мучительной любовью,
Как любит старость юные грехи…
Доступны только мне те страны неземные,
Их звонкие ручьи, их гроты голубые,
Их звезды бледные, как блеск моих очей,
Их темные леса, как скорбь души моей,
Их волны звучные, как стих мой перекатный,
И пышный их цветник, как греза ароматный,
Где реют и жужжат элегии свои
На утренней заре тяжелые шмели…
И даже мшистые руины и могилы
Их сумрачных степей мне дороги и милы,
Как лоскутки знамен – для дряхлого бойца,
Как песня старая – для нового певца…

Всегда мы чувствуем правдиво,
Но ложно мыслим мы подчас.
И от очей ума ревниво
Хороним взор духовных глаз.

Но, друг, живя, не мудрствуй ложно,
Не удивляйся ничему:
Постигнуть сердцем всё возможно
Не постижимое уму.

Люблю я этот старый сад,
Он мил, как мгла воспоминанья.
С тоской впиваю аромат
Его осеннего дыханья.

Вздыхаю тихо и грущу,
Входя в забытые аллеи.
Я место милое ищу…
Тропинки, узкие как змеи,

Там, извиваяся, бегут
По склону двух холмов, и вместе
Они сплетаются, где пруд
Блестит, как сталь. На этом месте

Я в раннем детстве отдыхал.
Там гнулись бледные ракиты,
И я под сенью их мечтал.
О чем? Мечты те позабыты!

Но я люблю и до сих пор
Тропинку, узкую как змейку,
И сень ракит, и ту скамейку,
Где уследит прилежный взор

Ножом начерченные строки
Элегий томных при луне,
Когда мне первые уроки
Дарила муза в тишине.

И в час, когда мечта приводит
Меня сюда, вздыхаю я:
Мое младенчество здесь бродит,
Здесь дремлет молодость моя…

Вечернее небо, лазурные воды,
В лиловом тумане почившая даль —
Всё прелестью дышит любви и свободы,
Но в этом чарующем лике природы
Читаю, как в книге, свою же печаль.
И мнится, что всё под лазурью румяной:
Склоненные ивы над сонным прудом
И лес темно-синий за далью туманной —
Всё это лишь призрак, обманчиво-странный,
Того, что созиждилось в сердце моем.

Всё это – отрывок поэмы певучей,
Кипящей глубоко в душе у меня,
Где много так веры и страсти кипучей,
Где много так жажды к свободе могучей,
Так много печали и много огня!

Дрожит ли зыбь сребристого ручья,
Сверкает ли вечерняя зарница,
Шумит ли лес иль песня соловья
Гремит в кустах – везде мечта моя
Найдет приют, как властная царица.

Она живет с природой заодно;
Она в ручье купается наядой,
И ложе ей – из мхов цветущих дно…
Ей всё любить, ей всё понять дано,
Чтоб пролететь мгновенною усладой.

Чтобы на миг блеснуть в душе моей
И озарить улыбкой суеверной
Холодный мрак моих печальных дней,
Чтоб исцелить минутный яд страстей
И скрасить жизнь красою лицемерной…