Федор Тютчев: Том 1. Стихотворения 1813-1849

Там вечно будешь зреть секиру изощренну,
На тонком волоске висящу над главой;
Покроет плоть твою, всю в язвах изможденну,
Не ткани пурпурны — червей кипящий рой!..
Возложишь не на одр растерзанные члены,
Где б неге льстил твоей приятный мягкий пух,
     Но нет — на жупел раскаленный,
     И вечный вопль пронзит твой слух!

Но что? сей страшный сонм! сии кровавы тени,
С улыбкой злобною они к тебе спешат!..
Они прияли смерть от варварских гонений!
От них и ожидай за варварство наград! —
Страдай, томись, злодей, ты жертва адской мести! —
Твой гроб забвенный здесь покрыла мурава! —
     И навсегда со гласом лести
     Умолкла о тебе молва!

     Всесилен я и вместе слаб, *
     Властитель я и вместе раб,
Добро иль зло творю — о том не рассуждаю,
Я много отдаю, но мало получаю,
И в имя же свое собой повелеваю,
     И если бить хочу кого,
     То бью себя я самого.

В сей день, блаженный день, одна из вас прияла
И добродетели и имя девы той,
     Котора споборала
     Религии святой;
Другой же бытие Природа даровала.

Она обеих вас на то произвела,
     Чтоб ваши чувства и дела
     Взаимно счастье составляли
И полу нежному пример бы подавали...

     Разлука угнетает вас,
О верные друзья! Настанет вскоре час —
Приятный, сладостный, блаженный час свиданья:
     И в излиянии сердец
     Вы узрите ее конец
И позабудете минувшие страданья!..

Пускай от зависти сердца * зоилов * ноют.
Вольтер! Они тебе вреда не нанесут!..
Питомца своего Пиериды * покроют
И Дивного во храм бессмертья проведут.

     Приди, желанный гость, краса моя и радость!
Приди, — тебя здесь ждет и кубок круговой,
И розовый венок, и песней нежных сладость!
     Возженны не льстеца рукой,
     Душистый анемон * и крины *
     Лиют на брашны * аромат,
     И полные плодов корзины
     Твой вкус и зренье усладят.
Приди, муж правоты, народа покровитель,
Отчизны верный сын и строгий друг царев,
Питомец счастливый кастальских чистых дев * ,
     Приди в мою смиренную обитель!
     Пусть велелепные столпы,
     Громады храмин позлащенны
Прельщают алчный взор несмысленной толпы;
Оставь на время град, в заботах погруженный,
Склонись под тень дубрав; здесь ждет тебя покой.
     Под кровом сельского Пената * ,
Где все красуется, все дышит простотой,
Где чужд холодный блеск и пурпура и злата, —
     Там сладок кубок круговой!
     Чело, наморщенное думой,
     Теряет здесь свой вид угрюмый;
В обители отцов все льет отраду нам!
Уже небесный лев тяжелою стопою *
В пределах зноя стал — и пламенной стезею
     Течет по светлым небесам!..
     В священной рощице Сильвана * ,
Где мгла таинственна с прохладою слиянна,
Где брезжит сквозь листов дрожащий, тихий свет,
Игривый ручеек едва-едва течет
И шепчет в сумраке с прибрежной осокою;
Здесь в знойные часы, пред рощею густою,
Спит стадо и пастух под сению прохлад,
И в розовых кустах зефиры легки спят.
А ты, Фемиды жрец, защитник беззащитных,
Проводишь дни свои под бременем забот;
И счастье сограждан — благий, достойный плод
     Твоих стараний неусыпных! —
Для них желал бы ты познать судьбы предел;
Но строгий властелин земли, небес и ада
Глубокой, вечной тьмой грядущее одел.
     Благоговейте, персти чада! —
Как! прах земной объять небесное посмеет?
Дерзнет ли разорвать таинственный покров?
Быстрейший самый ум, смутясь, оцепенеет,
И буйный сей мудрец — посмешище богов! —
Мы можем, странствуя в тернистой сей пустыне,
Сорвать один цветок, ловить летящий миг;
     Грядущее не нам — судьбине;
Так предадим его на произвол благих! —
Что время? Быстрый ток, который в долах мирных,
В брегах, украшенных обильной муравой,
     Катит кристалл валов сапфирных;
И по сребру зыбей свет солнца золотой
Играет и скользит; но час — и бурный вскоре,
Забыв свои брега, забыв свой мирный ход,
     Теряется в обширном море,
В безбрежной пустоте необозримых вод!
     Но час — и вдруг нависших бурь громады
     Извергли дождь из черных недр;
Поток возвысился, ревет, расторг преграды,
     И роет волны ярый ветр!..
Блажен, стократ блажен, кто может в умиленье,
     Воззревши на Вождя светил,
Текущего почить в Нептуновы владенья * ,
Кто может, радостный, сказать себе: я жил !
     Пусть завтра тучею свинцовой
Всесильный бог громов вкруг ризою багровой
     Эфир сгущенный облечет,
Иль снова в небесах рассыплет солнца свет, —
Для смертных все равно; и что крылаты годы
     С печального лица земли
В хранилище времен с собою увлекли,
Не пременит того и сам Отец природы * .
     Сей мир — игралище Фортуны злой * .
Она кичливый взор на шар земной бросает
     И всей вселенной потрясает
                  По прихоти слепой!..
Неверная, меня сегодня осенила;
Богатства, почести обильно мне лиет,
     Но завтра вдруг простерла крыла,
     К другим склоняет свой полет!
Я презрен, — не ропщу, — и, горестный свидетель
     И жертва роковой игры,
     Ей отдаю ее дары
          И облекаюсь в добродетель!..
     Пусть бурями увитый Нот *
Пучины сланые * крутит и воздымает,
И черные холмы морских кипящих вод
     С громовой тучею сливает,
     И бренных кораблей
Рвет снасти, все крушит в свирепости своей...
Отчизны мирныя покрытый небесами,
Не буду я богов обременять мольбами;
Но дружба и любовь среди житейских волн
Безбедно приведут в пристанище мой челн.