Иван Хемницер: Басни

Да жестко спать.

Собаки добрые с двора на двор не рыщут

И от добра добра не ищут.

Купались карлики. К ним великан пришел,

Который тож хотел

Купаться,

Да видит, для него река

В том месте, где они купаются, мелка.

Их спрашивать и добиваться:

Не знают ли, где глубина?

„Поди туда“, ему сказали:

„Вот там она“.

И место указали.

Однако же, река

Для великана все мелка,

Чтобы купаться.

Еще у них он добиваться!

„Ну!“ говорят: „так там такая глубина,

Что не найдешь и дна!

Мы через это место плыли“.

Но, все, где карлики и дна не находили,

В брод переходит великан.

Иному и в делах лужайка—океан.

Увидя волк, что шерсть пастух с овец стрижет,

„Мне мудрено“, сказал: „и я не понимаю,

Зачем пастух совсем с них кожу не дерет.

Я, например, так я всю кожу с них сдираю

И то-ж в иных дворах господских примечаю.

Зачем бы и ему не так же поступать?“

Слон, волчье слыша рассужденье,

„Я должен“, говорит, „тебе на то сказать:

Ты судишь так, как волк, а пастухово мненье-

Овец своих не убивать.

С тебя, да и с господ иных примеры брать,

Не будет, наконец, с кого и шерсть снимать“.

„Вот эту-б тысячу мне только докопить,

А там уж стану я довольствуяся жить“,

Сказал кощей, давно уж тысячи имея.

Сбылось желание кощея,

И тысячу он докопил;

Однако же, кощей все недоволен был.

„Нет, тысячу еще; а ту когда достану,

Я, право, более желать не стану“.

Увидим. Тысячу и эту он достал,

Однако, слова не сдержал

И тысячу еще желает,

Но уж последнюю, в том точно уверяет.

Теперь он правду говорил:

Сегодня тысячу и эту докопил,

А завтра умер он, и все его именье

Досталося по нем другим на расточенье.

Когда-б кощей иной,

Доход приумножая свой,

Еще сегодня догадался,

И пользоваться им старался!

„Постой, паук сказал:

Я чаю, я нашел причину,

Зачем еще большой я мухи не поймал,

А попадается все мелочь: дай, раскину

Пошире паутину;

Авось-либо тогда поймаю и больших“.

Раскинув, нажидает их:

Все мелочь попадает;

Большая муха налетит,

Прорвется и сама, и паутину мчит.

А это и с людьми бывает,

Что маленьким, куда

Ни обернись, беда,—

Вот, например, большой, хоть в краже попадется,

Выходит прав из-под суда;

А маленький наказан остается!

Прекрасным садом кто-то шел

И в нем гнездо червей нашел.

А черви — гадина такая

В саду, как язва моровая.

Как недугов таких

Найти и не напасть на них?

Не вытерпишь никак, чтоб саду не вредили.

И тот, кто по саду ходил,

Взяв палку, их гнездо разрыл.

Лишь только их разворошили,

Всей кучею они на палку поползли,

Как будто бы войной против нее пошли:

На палку куча наступала,

А палка, между тем, все кучу разрывала.

Сатирой тронь дурных писцов,

Не оберешься бранных слов.

В неволе неутешно быть:

Как не стараться

Свободу получить?

Да надобно за все подумав приниматься,

Чтобы беды большой от малой не нажить.

Собака привязи избавиться хотела

И привязь стала было рвать;

Не рвется привязь: грызть ее… и переела.

Но тою ж привязью опять,

Которой связаны концы короче стали,

Короче прежнего собаку привязали

© Полное собраніе басенъ и сказокъ И. И. Хемницера. Классическая библіотека „Всемірной панорамы“.

Петроградъ: Копѣйка, 191?

Отецъ одинъ слыхалъ,

Что за море дѣтей учиться посылаютъ

И что вобще того, кто за моремъ бывалъ,

Отъ небывалаго отмѣнно почитаютъ,

Затѣм, что съ знаніемъ такихъ людей считаютъ:

И, смотря на другихъ, онъ сына то-жъ послать

Учиться за море рѣшился:

Онъ отъ людей любилъ не отставать,

Затѣмъ, что былъ богатъ. Сынъ сколько-то учился,

Да сколько ни былъ глупъ, глупѣе возвратился.

Попался на руки онъ школьнымъ тѣмъ вралямъ,

Которые съ ума не разъ людей сводили,

Неистолкуемымъ давая толкъ вещамъ,

И малаго не научили,

А навѣкъ дуракомъ пустили.

Бывало, глупости онъ попросту болталъ,

Теперь ученостью онъ толковать ихъ сталъ.

Бывало, лишь глупцы его не понимали,

А нынѣ разумѣть и умные не стали;

Домъ, городъ и весь свѣтъ враньемъ его скучалъ.

Въ метафизическомъ бѣснуясь размышленьи