Глеб Филиппов - Авторская песня 90-х (Сборник песен с гитарными аккордами)

Но и в самом что ни на есть аду, в толкотне слепых полумертвых войск, ты казалась все еще столь жива, что пресечь огонь я не мог никак.

И гораздо после, когда пожар сам собою стал опадать, редеть, ты хранила столь еще свежий блеск, что, смотря в бинокль, я сходил с ума.

Отовсюду видная средь руин, ты была немыслима, как цветок; не берусь конкретно сказать — какой, полагаю все же, что иммортель.

И когда пожар, повторяю, стал опадать, клубя многолетний прах; до нуля дотлел основной ресурс, а за ним неспешно иссяк резерв;

от штыка последний погиб смельчак, дезертир последний исчез в тылу. И остались мы наконец одни на плацдарме, словно в Эдеме вновь.

Парабеллум я утопил в ручье, золотой сорвал с рукава шеврон, силуэт орла завещал в музей, карту мира выбросил просто так.

Если хочешь, действуй, дозоров нет. Применяй картечь свою, Бог с тобой. Подойди и выстрели мне в лицо. Через два часа я приду в себя.

Калейдоскоп детский

Не угодно ль вот, оптический прибор, нехитрый, тфк, система трех зеркал в цилиндре, плюс цветные пустяки… как видишь, вещь нарочно для тебя, беглянки скрытной, склонной к миражам.

На свет ее направь. Ну, чем тебе не явь? H7 E G F# Hm Глазей, зевай спросонок, напоминай дитя. G H7 E G F# Hm Еще бы флот тебе к подзорной сей трубе. H7 E G F# Hm Но ты такой ребенок, с каким нельзя шутя. G H7 E G F# Hm

Мне-то что, мне легче, я ведь не беглец, я здесь живу, мне нравятся несчастья… ergo: мною можешь пренебречь, отныне только в это зазеркалье глядя, в дивный этот окуляр.

Что в нем есть… вопрос не в том, спроси чего в нем нет… любой на выбор колорит, хоть флот, хоть гавань, словом, рафинад, каштаны, детство в городе приморском, яхты, джонки, мачты, кливера…

Но кто, смотри, вон там? По всем статьям я сам. Залез в одну из джонок. Ни дать ни взять матрос. Хоть впору звать пажей и гнать меня взашей. Но я такой ребенок, с каким нельзя всерьез.

Как варяг, наблюдающий нравы славян

Как варяг, наблюдающий нравы славян, Hm G Я вхожу в перепутья своей стороны, Hm G Будто в омут, смущаясь отсутствием дна Em C C/H И дивясь: отчего до сих пор не тону? Am Am/G F Am/F# Разрушенья встречают меня тут и там, Em C7/B И ненастье ложится на сердце мое… Em F# Помрачнев, я исследую местных князей; Столь курьезны, нелепы и странны они, Что какой-нибудь звероподобный тиран Рядом с ними, наверное, был бы красив (Если б нечисть могла обладать красотой)… Коли так, то чего ожидать от рабов? Em A7 Всякий проблеск у них обращается в дым, Em C Словно тайна, поведанная дураку, A Am Или сказка, рассказанная невпопад… E Em Бедный сказочник! Лучше бы ты онемел. Здесь недолго творенье твое проживет. Этим людям присущ разрушительный зуд От природы, измлада до самых седин; Как доныне они расчленяли и жгли, Так и завтра пойдут расчленять и сжигать… Досмотрю, как уходит из мрака во мрак Девяностый с начала столетия год; Осознаю, что не был он легче ничуть Предыдущих восьмидесяти девяти, И печали умножатся в сердце моем. Хоть немало печально оно и теперь…

…Тихо H Передо мной золотая дорога. E F# H

Блещут По сторонам — справа лазурь, слева пурпур. E F# H

Сзади Кто-то глядит мне вслед, не отрываясь. Em F# Hm

Боже! Не осуди меня строже, чем должно… Em F# Hm

Кинематограф — xxх

C Em C7 F Fm C Gdim Eb-dim G7 Fm Не потому ли, что пыль рутины любой ландшафт обращает в ад, Мы разорвали чертеж Техаса и упразднили коней, (I) Переместив горизонт картины в гораздо менее желтый штат, Поближе к берегу, в область трапов, грузчиков и якорей?

Не оттого ли что шум прибоя напоминает дыханье льва, Мы устранили хор, альты ругая и басы понося, (II) И поменяли юнца-ковбоя на морехода, чья голова, Увы, сединами, как морскою солью, осыпана вся?

И не затем ли, что стайки чаек дают желаемый зыбкий фон, Мы прекратили топтать окрестность, ища натуры иной?.. (III) И вот, новейшая из мозаик пошла расти с четырех сторон С огромным скрипом, чему как автор, так и фигуры виной.

Отвергнув это и то отторгнув и слишком мало найдя взамен, Мы все же, черт подери, творим — буквально из ничего! (II) Наш разноцветный кинематограф мы начинаем с финальных сцен, Не потому ли, что смерть героя эффектней жизни его?

Это потом мы нахмурим взры и установим, что наш моряк Был любопытный — пьющий ром м смотрящий на небо тип, (I) И что из принципа все моторы он называл не иначе как Исчадьями ада — и под парусом плавал, пока не погиб.

Это потом мы весьма обильно переплетем основной сюжет С мотивом краха, который к миру в дверь стучит сапогом, (II) И расположим идею фильма диагональю через макет Одной судьбы… И много еще чего слуится потом…