Глеб Филиппов - Авторская песня 90-х (Сборник песен с гитарными аккордами)

— ПЕС Я ЕВРОПАТОЛОГА (Я стать хотел геологом)

Я стать хотел геологом, Дермато-венерологом, Потом решил я быть Как мама генекологом,

А стал невропатологом

азло врагам,

Теперь стучу их молотом

По головам.

Люблю иголкой ткнуть в живот, Люблю спросить, кто с кем живет, Еще люблю, когда У Вас не перекошен рот,

И если быть параличу,

То я лечу,

Мне, брат, такое по плечу,

Но я молчу.

Больной стучится — ну, артист, Ведь узкий я специалист, И чтоб ко мне попасть Спустись на два пролета вниз,

Постой за номерочком

Месяц или два,

А там, глядишь, пройдет

Больная голова.

А вот освою по весне Иглоукалывание, Тогда без коньяка Вообще не приходи ко мне,

Ведь эта процедура

Очень сложная,

И без полбанки дело

евозможное.

В меня вперяют взгляд, как в мать, Мне надо вдаль заглядывать. у, граждане, кончай! Не всем же вам угля давать,

И если очень заболит

Радикулит,

Иди работай, пусть болит

Не инвалид.

У нас в стране СССР Каждый второй пенсионер, И это хорошо, ам есть с кого всем брать пример.

И мы — невропатологи

Ответствовать

Должны перед историей ответственно.

— Иван Иваныч Иванов прошел войну и был здоров

Иван Иваныч Иванов Прошел войну и был здоров, Хоть регулярно принимал на грудь. Но вот в один прекрасный день Иваныч сел на бюллетень И не встает с него ни на чуть-чуть.

Его стучали молотками академики, Профессора любовно тыкали в живот, но каждый вечер он по понедельникам В лабораторию фекалии несет.

И вот когда герой наш наконец отчаялся, Он с похмела набрал козырный телефон, И молвил слезно, мол, пришлите мне начальника, Я брал Берлин, пущай меня починит он,

Ведь ничего нет невозможного

Для врача для неотложного,

По его квалификации

ет ученых степеней,

И где приносит извинения

аше здравоохранение,

Там кудесники линейные

Вам помогут всех верней.

аталья Мейеровна Кроль Внезапно ощутила боль Чуть-чуть пониже области пупка. Вчера туристский теплоход Привез ее домой с МинВод, И это был залет, наверняка.

Чуть-чуть тошнит и голова легонько кружится. Как было весело, какой там был грузин! Но вот теперь аталья Мейеровна с ужасом Подумала о том, что вскоре ей грозит.

В пяти шикарнейших приемных отделениях Она «косила» десять дней аппендицит, Но вот нарвалась на девчоночку линейную, И та, конечно ж, ей поставила на вид,

Что ничего нет невозможного

Для врача для неотложного,

По его квалификации

ет ученых степеней,

И где приносит извинения

аше здравоохранение,

Там кудесники линейные

Вам помогут всех верней.

В девичестве который год Елена Карловна живет, Ей так не достает любви утех, Болит рука, сжимает грудь И трудно иногда вздохнуть, И слышен по ночам дурацкий смех.

Но ничего нет невозможного

Для врача для неотложного,

По его квалификации

ет ученых степеней,

И где приносит извинения

аше здравоохранение,

Там кудесники линейные

Вам помогут всех верней.

— Мы все поймем, да что там говорить

Мы все поймем, да что там говорить. у, как нам быть, Кого любить теперь, кого теперь любить?

Кому доверить мысли и слова? Идет молва, Что скоро с плеч слетит дурная голова.

Мы все поймем, не надо лишних фраз, Поймите нас, Поймите нас и не прищуривайте глаз.

Мы все повязаны одним узлом, Да что нам в том, Когда мы ходим с черной лестницы в свой дом.

— Марк Шнейдер был маркшейдер

Марк Шнейдер был маркшейдер,

Тогда была зима,

И Сима в эту зиму

Пришла к нему сама.

А.Дольский

Марк Шнейдер был маркшейдер, Тогда была зима, И Сима в эту зиму Пришла к нему сама. а Симе было платье Лиловый креп-жоржет И взят взаймы у Кати В полосочку жакет.

Она была героем Всей шахты и вокрест, И звал ее с собою ПредВЦСПС, Ей руки целовали Всегда директора, И в честь нее давали Рекорды на-гора.

И звали Симу замуж Профессор и артист, С московского «Динамо» Известный футболист, Но надо ж так случиться, Что довелось зимой В маркшейдера влюбиться Всем сердцем и душой.

Марк Шнейдер был маркшейдер, Тогда была зима, И Сима в эту зиму Пришла к нему сама. а Симе было платье Лиловый креп-жоржет И взят взаймы у Кати В полосочку жакет.

— Люблю, — сказала Сима. — И я, — сказал горняк. А дальше пантомима, Ее не спеть никак. Марк Шнейдер был маркшейдер, Тогда была зима, И Сима в эту зиму Пришла к нему сама.

— Встану рано поутру на заре

Встану рано поутру а заре, Салом врежу по нутру Забурел.