Леонид Бирюшов: Сборник стихов

Тебя покрыл предсмертный пот,
Но дарит жизнь тебе последнее мгновенье,
Отдай свой опыт и уйди в забвенье,
Пускай твоим потомкам повезёт.

На цопочках плугляво,
Бортались каланы,
Каланки залюляво,
Маргнели на кланы.
А зорники с луманкой,
Мехтели в чермене.
И санко бухло цванкой,
Мерелось в шатане.

В бурхале за прослеком,
Сперкались пецкали,
В кашине перед бреклом,
Рапчали буркали.
Томнели зваки чором,
Сердами плын стактел,
В люлявом крапе кором,
Мехтел, мехтел, мехтел.

На веточках пугливо,
Общались голубки,
С девицами игриво
Влюблялись женихи.
И звёздочки с Луною
Сияли в вышине,
В лугах перед грозою
Мечталось в тишине.

Сверчковые свирели -
Вечерний звон в ушах,
На берегу запели
Лягушки в камышах.
Сжигая разум юный,
Костёр любви пылал,
Как Светочь – ангел буйный,
Мерцал, мерцал, мерцал.

Словно снежный ком,
Треск, гром,
Молнии удар
- Блеск фар.
Высветив на миг,
Твой лик.
Вспыхнул и угас,
Твой час.

Что за холод собачий
Вокруг меня,
Назову неудачей
Начало дня,
Будто всё мирозданье
Во тьму легло,
Не пришло на свиданье,
А шло ведь, шло.

Верю, время настанет,
Пусть без меня.
Человек всё познает
К исходу дня.
Знаю, разум горячий
Сожжёт дотла,
Этот холод собачий
Невежества!

Пусть ты не куришь сигареты,
Не по душе табак любой,
Тогда пускай стекляшка эта
Украсит стол журнальный твой.
Когда-нибудь часок найдётся
Придёт твой старый друг к тебе,
И под сто граммов, как ведётся,
Закурит он, а ты себе.
И вот вбеседе закадычной,
Пыхтя дымком, навеселе,
Как это будет символично –
Окурок гасишь в хрустале.
И в этот чудный день под небом
В лесу зелёном, под кустом,
Желаю я, что б с водкой, с хлебом,
Был день такой лет через сто.
Что б ты здоров был, друг мой верный,
Как сто орлов, как сто быков,
И женщин мог иметь отменных,
Что б все сто лет ты был таков!

Удобнее всего Аэрофлотом
Воспользоваться, если дорог час.
Поэтому однажды самолётом,
Летел я к морю, в отпуск на Кавказ.
Формальности предрайсовой картины:
Завод, профком, короткий спор с женой,
Билет, багаж, такси и магазины,
Остались где-то в прошлом, за спиной.
Аэропорт. Волненье, ожиданье,
По трапу вверх идёт людской поток,
Глотает пассажиров суперлайнер,
И я, последний, в том числе глоток.
Пилоты заняли в своей кабине,
Привычные, рабочие места,
Убрали трап, слегка гудят турбины,
В салоне всем уютно – красота!
Сосед по креслу – пожилой мужчина,
Видать – колхозник. С роду не летал.
Сказал восторженно: - Вот так махина!
К иллюминатору лицом припав.
И восхищаясь, смотрит вниз куда-то,
И говорит совсем седой чудак:
- Я слышал от двоюродного брата,
Что с высоты всё выглядит ни так.
Ни так как на земле. И в самом деле:
Коровы сверху будто бы жучки,
Лес – как трава, а люди еле-еле,
Видны отсюда словно паучки.
Озёра лужами на солнце блещут,
Дом виден как от спичек коробок,
А там, в дали, искрится и трепещет,
Река, как робкий, тонкий ручеёк.
Вот я не удержался, глянул тоже,
И в точности всё это увидал.
Ну, до чего ж картина та похожа,
Которую старик обрисовал.
Видны были: коровы и озёра,
И дом стоял как будто коробок,
Река плела искристые узоры,
И люди были, и густой лесок.
От смеха я чуть-чуть не захлебнулся,
И что бы, не обидеть чудака,
Ему в лицо я только улыбнулся,
Похлопав по плечу его слегка:
- Послушайте, то, что мы видим вместе,
Всё так и есть, но лишь наоборот!
Наш самолёт стоит ещё на месте!!
Ему не разрешали ещё взлёт!!!

Голубая высь над нами
С голубыми облаками
И цвет моря тоже голубой.
Мы идём под парусами
За морскими чудесами
Оставляя мили за кормой.
припев: И словно в старой сказке голубой,
Мы плывём за голубоё мечтой,
Там в голубой стране,
Я подарю тебе,
Голубую песню о весне.

Ветер воет, море злится,
Яхту потопить грозится,
Но она выигрывает бой.
Мы пройдём сквозь ураганы,
Покоряя океаны,
И отыщем остров голубой.