Виталий Калашников - Стихи Виталия Калашникова, которые очень нравятся Бакшутову, Давыдову и Маше

Носорог орет, как бык,
Испускает смертный рык
И летит с истошным криком
Коридором, напрямик.

Бобби шепчет: «Милый бог!»
Джон как будто бы продрог,
Он от ужаса трясется
От макушки и до ног,
А к нему вовсю несется
С острым рогом носорог.

Диким ужасом объятый,
Джон достал 709-й
Кольт
И, плюнув на судьбу,
Направляет в носорога
Дуло толщиной в трубу.

Носорог ужасно близко, на носу его записка:
«ЩАС ТЫ СДОХНИШ БОББИДЖОН
ТАТАТАТА И ПИЖОН!»

Носорог ужасно близко,
Бобби целится в записку,
С диким ужасом в глазах
Бобби делает: бабах!

Носорог и не зафыркал —
В нем насквозь большая дырка,
И сквозь дырку видит Джон:
У начала коридора
Веселится злая свора
И предчувствует бульон.

В дырке, словно для обзора,
Не скрывается от взора,
Как летит большая пуля,
Разметая эту свору
У начала коридора.

Бобби-Джон лежит, трясется,
С дыркой носорог несется,
И ни влево, и ни вправо:
Тут — забор, а там орава.
И когда наш бегемот
Подбежал уже вплотную,
Бобби прыгнул вслед за пулей
Прямо в дырку, прямо в рот.

Дырка велика, но сквозь
Пролететь не удалось.

Бобби в носороге мчится,
Чуя на щеках горчицу,
Он торчит из бегемота
Там, где раньше было что-то.
На щеках у Джона плач,
Носорог несется вскачь,
Уплывают по пампасам
Масса крови, куча мяса,
И мелькают города,
Поселенья, горы, реки,
Океаны, человеки,
Отрастает борода…

Фу, какая ерунда!

Через месяц носорог
Вроде как бы и прилег,
Носорога Джон покинул
И увидел василек!

Бобби-Джон кричит, хохочет —
Василек знакомый очень,
В наших прериях родных
До фига и больше их!

Вон огромные бизоны,
Вон знакомые пижоны,
Здравствуй, здравствуй,
Скво родная!

Джон целует, обнимая,
Домик свой, притон свой злачный,
Джон — разбойник неудачный,
Но удачливый ковбой —
Бобби-Джон пришел домой!

У бандита из ушей
Выскочило десять вшей,
Почесали гаду брюхо
И залезли снова в ухо.

Вот ответ на ваш вопрос:
Что такое симбиоз?

Вот цыпленок неощипанный
С головою неотрубленной,
С ножечками неотрезанными
И с кишочками невынутыми,
Необмытый, необсмаленный,
Невареный, необжаренный,
С ярко-красным гребешком —
Сам ко мне идет пешком.

Его величество Количество
Забросило питаться начисто,
Не пожелало увеличиться,
Чтобы не превратиться в Качество.

Глядь-поглядь, и в самом деле:
По чуть-чуть, по еле-еле,
Но нет-нет, и больше. То-то!
Кто кого?
И за кого ты?
Ведь пока ни то, ни то,
Ведь пока что: или — или,
Мы, как раньше, жили-были,
А ведь знал же кое-кто,
Что еще чуть-чуть «тик-так»,
И услышишь ты: «Тук-тук»,
И воскликнешь ты: «Так-так,
Заходи-ка, милый друг!»
Глупо забегать вперед
И кричать: ура-ура!
Мы-то думали: вот-вот,
А оно — едва-едва.

Мне видится чудесная картина:
Идет страна несметною толпой,
И на знаменах — профиль Буратино,
А в уголочке — ключик золотой.

И Пушкин был бы депутатом! —
А вот Есенин вряд ли б был —
Он разговаривает матом
С людьми, а любит лишь кобыл.

А Пушкин был бы! — он умеет
Любезным для народа быть,
Он с каждым годом мудренеет,
Растет! Да что тут говорить,

Сам Лихачев кандидатуру
Свою бы снял бы перед ним.
А вот Есенин порет дуру
И до конца не знает гимн.

Поэзия — стезя такого рода,
Что редко на нее глядят с почтеньем:
Когда певец выходит из народа,
Народ вздыхает с облегченьем.

Не создавай кумира и вождя,
Живи по совести, по кодексу, по Далю,
Будь в зрелости похожим на себя,
Но в старости — на Берестова Валю.

Где чувство осознанной необходимости?
Где ноги повышенной проходимости?
Где сильные руки, широкая грудь?
Скажите, их помнит еще кто-нибудь?
Где я молодой, куда все подевалось
За время, покуда она раздевалась?

Когда мужик кого-то трахнет,
То от него изменой пахнет.
А раз не трахнул никого —
То водкой пахнет от него.