Чьи сохли посевы невсхожие,
чьи стежки-дорожки заплаканы,
Над кем напевала родимая:
«Похлебку слезой посолю»;
Кого захлестали нагайками,
кого затравили собаками,
Кого забивали прикладами,
кого загоняли в петлю.
Вставайте, сермяжные пахари,
оратаи вечно голодные,
Взмахните широкими крыльями,
не знавшие взлета орлы!
Весна перед вами раскрыла
просторы свои хлебородные,
Колхозная осень богатая
для вас накрывает столы.
Вставай же, Степан Тимофеич!
Минула пора беспросветная,
Сверкает высокое солнце,
сияет во всех уголках,
И найдена книга великая,
отыскана книга заветная,
И та нерушимая книга
находится в верных руках.
В ее золотые страницы
заложены силы могучие,
И слово ее непреклонное
на свете не знает границ.
Пред ним расступаются горы,
ломаются сосны дремучие,
Пред ним короли-императоры
в смятении падают ниц.
То слово железное сказано.
И руки, над миром простертые,
Зовут угнетенных, истерзанных,
зовут обойденных судьбой.
Вставай же, Степан Тимофеич!
Вставайте, живые и мертвые!
Идите последним походом
в последний, решительный бой!
1928–1935
Проходит ночь. И над землей все шире
Заря встает, светла…
Не умер он: повсюду в этом мире
Живут его дела.
И если верен ты его заветам —
Огням большой весны, —
В своей стране ты должен стать поэтом —
Творцом своей страны.
На стройке ль ты прилаживаешь камень, —
Приладь его навек,
Чтобы твоими умными руками
Гордился человек.
Растишь ли сад, где вечный голод плакал,
Идешь ли на поля, —
Работай так, чтоб от плодов и злаков
Ломилась вся земля.
Услышишь гром из вражеского стана
У наших берегов, —
Иди в поход, сражайся неустанно
И будь сильней врагов!
Какое б ты ни делал в жизни дело.
Запомни — цель одна:
Гори, дерзай, чтоб вечно молодела
Великая страна;
Чтобы, когда в холодные потемки
Уйдешь ты, — слеп и глух, —
Твое бы имя понесли потомки,
Как песню, — вслух.
1935
Шумят плодородные степи,
текут многоводные реки,
Весенние зори сверкают
над нашим счастливым жильем.
Споем же, товарищи, песню
о самом большом человеке,
О самом родном и любимом, —
о Сталине песню споем.
За нашу счастливую долю
он шел через все непогоды,
Пронес он заветное знамя
над всей необъятной землей.
Вставали поля и заводы,
и шли племена и народы
На зов своего полководца,
на смертный, решительный бой.
В глазах его, ясных и чистых,
как светлую воду в колодце,
Мы черпали бодрость и силу
на нашем пути боевом…
Споем же, товарищи, песню
о самом большом полководце,
О самом бесстрашном и сильном, —
о Сталине песню споем.
Согрел он дыханием сердца
полярные ночи седые,
Раздвинул он горы крутые,
пути проложил в облаках.
По слову его молодому
сады зашумели густые,
Забила вода ключевая
в сыпучих горючих песках.
Как солнце весенней порою,
он землю родную обходит,
Растит он отвагу и радость
в саду заповедном своем…
Споем же, товарищи, песню
о самом большом садоводе,
О самом любимом и мудром, —
о Сталине песню споем.
Границы от вражьих нашествий
заделал в броню он литую,
Закрыл их стальными ключами
великих и славных побед.
В могучем Советском Союзе
он книгу нашел золотую,
Которую люди искали,
наверное, тысячу лет.
И силу, и юность, и славу
он дал нам на вечные веки,
Весенние ясные зори
зажег он над нашим жильем.
Споем же, товарищи, песню
о самом родном человеке,
О солнце, о правде народов, —
о Сталине песню споем.
1936
На заре, на зорюшке туманной,
По скупым, неласковым полям
Это я — оратай безымянный —
Сеял хлеб с тоскою пополам.
Это я по городам и селам
Ощупью искал твоих следов;
Звал тебя я песней невеселой,
Ждал тебя я тысячу годов.
Это я холодными ночами
Думу передумывал твою,
Это я с винтовкой за плечами
Шел сражаться за тебя в бою.
Сквозь леса, сквозь дебри вековые
Ты мою услышала тоску,
Ты одна — за тыщу лет впервые —
Руку протянула мужику.
Читать дальше