Владислав Ходасевич: Собрание стихов

1925

ВЛАДИСЛАВ ХОДАСЕВИЧ

ПРИЛОЖЕНИЕ

АВИАТОРУ

Над полями, лесами, болотами, Над извивами северных рек Ты проносишься плавными взлетами, Небожитель - герой - человек.

Напрягаются крылья, как парусы, На руле костенеет рука, А кругом - взгроможденные ярусы: Облака - облака - облака.

И смотря на тебя недоверчиво, Я качаю слегка головой: Выше, выше спирали очерчивай, Но припомни - подумай - постой.

Что тебе до надоблачной ясности? На земной, материнской груди Отдохни от высот и опасностей, Упади - упади - упади!

Ах, сорвись, и большими зигзагами Упади, раздробивши хребет, Где трибуны расцвечены флагами, Где народ - и оркестр - и буфет...

1914

ВОСПОМИНАНИЕ

Здесь, у этого колодца, Поднесла ты мне две розы. Я боялся страсти томной Алых роз твоих не принял.

Я сказал: "Прости, Алина, Мне к лицу венок из лавров Да серебряные розы Размышлений и мечтаний".

Больше нет Алины милой, Пересох давно колодец, Я ж лелею одиноко Голубую розу - старость.

Скоро в домик мой сойдутся Все соседи и соседки Посмотреть, как я забылся С белой, томной розой смерти.

1914

УЕДИНЕНИЕ

Заветные часы уединенья! Ваш каждый миг лелею, как зерно; Во тьме души да прорастет оно Таинственным побегом вдохновенья. В былые дни страданье и вино Воспламеняли сердце. Ты одно Живишь меня теперь - уединенье.

С мечтою - жизнь, с молчаньем - песнопенье Связало ты, как прочное звено. Незыблемо с тобой сопряжено Судьбы моей грядущее решенье. И если мне погибнуть суждено Про моряка, упавшего на дно, Ты песенку мне спой - уединенье!

1915

СЕРДЦЕ

Забвенье - сознанье - забвенье... А сердце, кровавый скупец, Все копит земные мгновенья В огромный свинцовый ларец.

В ночи ли проснусь я, усталый, На жарком одре бредовом Оно, надрываясь, в подвалы Ссыпает мешок за мешком.

А если глухое биенье Замедлит порою слегка Отчетливей слышно паденье Червонца на дно сундука.

И много тяжелых цехинов, И много поддельных гиней Толпа теневых исполинов Разграбит в час смерти моей.

1916

РЫБАК

Песня

Я наживляю мой крючок

Трепещущей звездой. Луна - мой белый поплавок

Над черною водой.

Сижу, старик, у вечных вод

И тихо так пою, И солнце каждый день клюет

На удочку мою.

А я веду его, веду

Весь день по небу, но Под вечер, заглотав звезду,

Срывается оно.

И скоро звезд моих запас

Истрачу я, рыбак. Эй, берегитесь! В этот час

Охватит землю мрак.

1919

ГАЗЕТЧИК

"Вечерние известия!.." Ори, ласкай мне слух, Пронырливая бестия, Вечерних улиц дух.

Весенняя распутица Ведет меня во тьму, А он юлит и крутится, И все равно ему

Геройство иль бесчестие, Позор иль торжество: Вечерние известия И больше ничего.

Шагает демон маленький, Как некий исполин, Расхлябанною валенкой Над безднами судьбин.

Но в самом безразличии, В бездушье торгаша, Какой соблазн величия Пьет жадная душа!

1919

СТАРУХА

Запоздалая старуха, Задыхаясь, тащит санки. Ветер, снег. А бывало-то! В Таганке! Эх! Расстегаи - легче пуха, Что ни праздник - пироги, С рисом, с яйцами, с вязигой... Ну, тянись, плохая, двигай! А кругом ни зги. - Эй, сыночек, помоги!

Но спешит вперед прохожий, Весь блестя скрипучей кожей. И во след ему старуха Что-то шепчет, шепчет глухо, И слаба-то, и пьяна Без вина.

Это вечер. Завтра глянет Мутный день, метель устанет, Чуть закружится снежок... Выйдем мы, - а у ворот Протянулась из сугроба Пара ног. Легкий труп, окоченелый, Простыней покрывши белой, В тех же саночках, без гроба, Милицейский увезет, Растолкав плечом народ. Неречист и хладнокровен Будет он, - а пару бревен, Что везла она в свой дом, Мы в печи своей сожжем.

1919

x x x

Как выскажу моим косноязычьем

Всю боль, весь яд? Язык мой стал звериным или птичьим.

Уста молчат.

И ничего не нужно мне на свете,

И стыдно мне, Что суждены мне вечно пытки эти

В его огне;

Что даже смертью, гордой, своевольной,

Не вырвусь я; Что и она - такой же, хоть окольный,

Путь бытия.

1920

x x x

Слепая сердца мудрость! Что ты значишь?

На что ты можешь дать ответ? Сама томишься, пленница, и плачешь;

Тебе самой исхода нет.

Рожденная от опыта земного,

Бессильная пред злобой дня, Сама себя ты уязвить готова,

Как скорпион в кольце огня.

1921

x x x

Слышать я вас не могу. Не подступайте ко мне. Волком бы лечь на снегу! Дыбом бы шерсть на спине!

Белый оскаленный клык В небо ощерить и взвыть Так, чтобы этот язык Зубом насквозь прокусить...

Впрочем, объявят тогда, Что исписался уж я, Эти вот все господа: Критики, дамы, друзья.