Тимур Шаов: Песни

Еще сказал знакомый друг, грузин Реваз:
«Вы, россияне, цены ломите за газ».
А я сказал: «Кто, я ломлю? Вай, дорогой,
Бери мой газ прям вместе с газовой плитой!»

Ну что тут скажешь? А тут скажешь только «Вах!»
Свихнулось что-то в наших мудрых головах!
Хохлы, жиды, кавказцы, чурки, москали,
Эхма, ребятушки, свободы огребли?

Пишут: внешний враг хитёр, он коварный экспортёр,
И у нас от их товара аллергия и запор.
Кто ответит, чья вина? Ищет крайнего страна.
У меня жена — грузинка, я спрошу с неё сполна!
Да ещё родимый сын на две четверти грузин,
Плюс две дочки… Обложили, сыпят в воду мне стрихнин…

Представьте Рай: красоты, гурии поют,
В беседке Пушкин с Руставели чачу пьют.
Как выпьют — вниз кричат, раздвинув облака:
«Эй, там, на шхуне! Не валяйте дурака!»
В Раю неважно: русский, чукча, армянин,
Рай — он ведь как СССР, на всех один!
А в центре там фонтан огромный сооружён,
Не Церетели, но в фонтане бьет боржом!

Боржом! Широко известна марка легендарная!
Боржом! Так о чем же плачет служба санитарная?

Я мыслю: дело не в кавказцах, москалях…
Сдаётся мне, что здесь всё дело в дураках.
Их дураки, а также дураки у нас
Ещё покажут нам дурацкий мастер-класс!
Я съем хинкали и горячий хачапур,
Живу как бог, на перекрёстке двух культур!
И кстати,
Запью украинской грилкой шашлыки,
Пока ее не запретили дураки.

Хэй!
Нанай-нанай-нанай…
Нанай-нанай-нанай…
Нанай-нанай-нанай…
………..
Сада харчемо, Борджомо…

То не выпь кричит в лесу, не медведь ревёт,
Не хохочет то кикимора поганая,
То из чащи из густой, из трясин-болот
Приползла на Русь попса окаянная.

Извивается она змеей-полозом
Да манит к себе диковинным обликом.
И поёт она — кричит дурным голосом,
Кто послушает — становится козликом.

И обличья принимает всё разные:
То беззубым обернётся проказником,
То девицею заплачет несуразною,
А то зайкою, то рыбкой, то тазиком.

А внутри попса фанерой набитая.
Едут вслед за ней продюсеры грозные,
Едут вслед за ней продюсеры хитрые
На борзых конях, а сами-то — борзые.

В чистом поле ветер злится,
В небе звёздочка блестит.
Крыша едет, крыша мчится,
Крыша по полю летит.

Извела попса битлов с элтонджонами,
А стинги славные да клэптоны верные,
Все лежат ордой-попсою сражённые,
И пируют на костях псы фанерные.

Дурит маленьких детей моль позорная,
Нежным отрокам несет чувства стадные.
А на голову попса зело скорбная,
А на денежки попса зело жадная.

Злато-серебро гребёт и не давится,
И сама себе дает презентации,
И сама собой попса восхищается,
Похваляется собой, не нахвалится:

«Ай, белы рученьки мои — как лебёдушки,
Очи синие, а губы — красней вина.
Голосок мой сладенький — от соловушки,
А парчовый малахай — от Юдашкина!»

Едет месяц на коляске,
Ходит дождик по земле.
А два кусочека колбаски
До сих пор пылятся на столе.

Кто же сможет помешать злому шабашу?
На Руси теперь орлы жужжат мухою.
Богатырь Гребенщиков ищет Шамбалу,
Макаревич-богатырь стал стряпухою.

Тут поднялся старичок древний, хроменький,
По прозванью старичок — Хиппила Вудстокский,
Закричал тот старичок: «Эй, соколики,
Хватит греться на печи, помирать с тоски!
А вставайте, добры молодцы знатные,
А вставайте, шевчуки да бутусовы!
Надевайте вы косухи сыромятные
Да банданами украсьте кудри русые!
Натяните-ка вы струны калёные,
Что живой водою — пивом окроплённые,
Собирайте виртуозов-волшебников
Да в союз возьмите бардов-кочевников,
Да наследников Бояна-Шостаквича —
Гусляров — Башмета да Ростроповича
Под знаменами Бетховена да Хендрикса,
Вот тогда попса в муку перемелется!
И пойдёт на бой с попсой сила ратная,
Сила ратная, вельми адекватная.
Столько лет под тяжким игом нами прожито!
Надоела, блин, попса, ну сколько можно-то!?»

Светила луна цвета старого виски,
Мы пили кагор цвета южных ночей,
И вдруг мне сказала одна журналистка:
— Вы столько поёте о пьянстве, зачем?

Ах, леди, я стар, мне лукавить негоже,
Скажу напрямик: Нету смысла трезветь!
Мы можем не петь, но не пить мы не можем,
А уж если мы пьём, отчего бы не спеть?