Борис Гребенщиков - Тексты песен БГ

И нет ни печали, ни зла, ни гордости, ни обиды.

Есть только северный ветер, и он разбудит меня

Там, где взойдет звезда, Аделаида.

Она движется, ее движенье, как архитектура.

Вспоминая об этом - нет, лучше не вспоминать об этом.

Что делать смертному с плотью, в которой нет ни цветов, ни ветра?

Она всегда заставляет нас ждать себя божественно долго.

Она моя драма - что я могу сказать больше?

Она моя драма.

Это совершенный мир, это дорога в другую сторону.

Мы встретились с наукой дважды

Я так и не понял, что делать с этим.

Теперь мы будем петь о любви,

Мы найдем ее на завтрашних картах,

И когда наступает финал, мы будем смеяться

Мы не были слепы!

Она моя драма - что я могу сказать больше?

Она моя драма.

Если б каменный уголь умел говорить,

Он не стал бы вести беседы с тобой,

И корарский мрамор не стал бы смотреть тебе вслед.

Но ты занят войной,

Ты стреляешь на тысячу верст и на тысячу лет,

И я ничего не отвечу, когда меня спросят

Как продолжается бой?

В эротических снах молодого дворника

Ты будешь пойман в трубе,

И надменные девы привяжут тебя к станку.

И они коронуют тебя цветами

И с песнями бросятся прочь,

На бегу забывая самое имя твое,

И никто не вспомнит здесь о тебе.

И когда наступит день серебра,

И кристалл хрусталя будет чист,

И тот, кто бежал, найдет, наконец, покой,

Ты встанешь из недр земли

Исцеленный, не зная, кто ты такой.

Я хотел бы быть рядом,

Когда всадник протянет тебе еще не тронутый лист.

Близилась ночь, рельсы несли свой груз.

Трамвай не был полон, фактически он был пуст.

Кроме двух-трех плотников, которых не знал никто,

Судьи, который ушел с работы, и джентльмена в пальто.

Судья сказал: "Уже поздно, нам всем пора по домам.

Но Будда в сердце, а бес в ребро:

Молчать сейчас - это срам.

Скамья подсудимых всегда полна

Мы, по крайней мере, в этом равны,

Но если каждый из нас возьмет вину на себя,

То на всех не хватит вины".

Плотник поставил стакан на пол и ответил: "Да, дело- труба.

Многие здесь считают жизнь шуткой, но это не наша судьба.

Лично я готов ответить за все - а мне есть за что отвечать.

Но я пою, когда строю свой город, и я не привык молчать".

Судья достал из кармана деньги и выбросил их в окно.

Он сказал: "Я знаю, что это не нужно, но все-таки, где здесь вино?

Едва ли мы встретимся здесь еще раз, под этим синим плащом,

И я прошу прощенья за все, что я сделал, и я буду прощен".

Когда вошел контролер, скорость перевалила за сто.

Он даже не стал проверять билеты, он лишь попросил снять пальто.

В вагоне было тепло, и ночь подходила к концу.

И трамвай уже шел там, где не было рельсов, выходя напрямую к кольцу.

Они говорили всю ночь, я говорил как все.

Но, правду сказать, я не знаю о чем шла речь,

Я был занят одним - тем, насколько ты близко ко мне.

Я могу сказать тебе то, то, что ты знала во сне,

Я приглашаю тебя работать вместе со мной,

Приближая наступление яблочных дней.

Я мог бы купить тебе дом по эту сторону дня,

Но чтобы идти сквозь стекло, нужно владеть собой,

А это одно из тех качеств, которых нет у меня.

Но кто-то играет, и я должен петь, и с каждым днем все сильней.

Мое ощущение, что это просто мой метод любви, и

Я ожидаю наступления яблочных дней.

У этой науки нет книг, но кто пишет книги весной?

И если, закрыв глаза, смотреть на солнечный свет,

То можно увидеть кого-то из тех, кто работает вместе со мной.

И деревья, растущие здесь, растут из древних корней.

Ты спрашиваешь меня, зачем капитаны стоят на башнях?

Они приближают наступление яблочных дней.

Под небом голубым есть город золотой

С прозрачными воротами и яркою звездой,

А в городе том сад,все травы да цветы,

Гуляют там животные невиданной красы:

Одно как желтый огнегривый лев,

Другое - вол, исполненный очей,

С ними золотой орел небесный,

Чей так светел взор незабываемый.

А в небе голубом горит одна звезда.

Она твоя, о ангел мой, она твоя всегда.

Кто любит, тот любим, кто светел, тот и свят.

Пускай ведет тебя звезда дорогой в дивный сад.

Тебя там встретит огнегривый лев,

И синий вол, исполненный очей,

С ними золотой орел небесный,

Чей так светел взор незабываемый.

Февральским утром выйду слишком рано,