Эдуард Лимонов - Стихотворения

Вот хожу я по берегу моря — холмистое чрево бугрится
вспоминают глаза мои бедный наряд мой тюркский
Не туда я пошел в своем стремлении гордом
Стал я страшный человек сообразно причудам

Что я мыслил потопить. что использовать думал
и какую-то весну встретить в облике юном
но как старый помещик покидающий усадьбу
Я гляжу с придыханием в горле бессердечно

Все я бросил и на рукописи серые бросил
поменял все на рукописи серые сразу
поманили меня только буквы буквы
а уж весь я побежал. застучали ноги

Не поднять мне у окна тяжести взгляда
И по сонному пути домой не вернуться
Уж мою кровать давно родители убрали
ничего там не стоит. пустое только место

И шагами гигантскими неподходящими
он измеряет берег моря повымерший
после отлива остаются формы разные
черепные. костяные. игольчатые

И эти формы встрепенутся. к морю бросятся
не догнать уж его вам. не старайтеся
А я шляпу в песок позаброшу выброшу
бледнолицый мой костюм разведу крылом

Пропадай ты грусть тоска моя чернильница
Начинайся день постыл плодовита моя семени
Черепные. в панцирях и игольчатые
формы жизни молодой невозвратные…

Ах родная родная земля
Я скажу тебе русское — «бля»
До чего в тебе много иных
молодых и нагих

Так зачем же тебе я — урод
народившийся из темных вод
подколодных ночных берегов
городов

Так зачем я тебе от стены
Где всегда раздвигали штаны
Где воняет безмерно мочой
Так зачем я тебе городской

Краснощеких возьми деревень
У них поросль растет каждый день
Я зачем тебе с тонким лицом
Со здоровым носись подлецом

Отвечает родная земля
— Ты назад забери свое «бля»
Только ты мне и нужен один
Ты специально для этих равнин

Ты и сделан для этой беды
для моей для травы-лебеды
И для шепота ржавых ножей
Я ищу бедной груди твоей

Но за службу такую плачу
Твое имя свиваю в свечу
и горит же она все горит
тебя всякий из русских простит

И поймет все поймет
шапку снимет и слезы прольет

Этим утром открывшийся год!
Я спешу тишиной насладиться
Озирается грозная птица
Разбираясь во пламени вод

Где начало земным китам!?
Разве нам интересно это
Мы с тобою пройдем по следам
По увядшим печально цветам
Незабвенного нашего лета

И с тех пор как гвоздики цветут
не спеша между нас полевые
убедился я: мы роковые
и к подножию двое придут

Мы умрем! мы умрем! мы умрем!
Разумеется милая вместе
Ты пойдешь к жениху. я — к невесте
незабвенным летающим днем
Разумеется милая вместе

Ты и я под единым лучом
С высоты опрокинутым в травы
нет то не были наши забавы
этим старым морщинистым днем
прижимаясь друг к другу умрем
То оказывается не забавы!

Мои знакомые самых различных времен сидели за столами

Они спутались и смешались как волосы влюбленных или как песок или как что‑то

Нравились друг другу удивительно разные люди

Подпрядов беседовал с Сапгиром рассказывал ему как он вытаскивает утопленников

Сапгир слушал его и с восхищением бил себя руками по животу. К их беседе прислушивался Брусиловский рядом с которым сидела Вика Кулигина и умильно смотрела на него льстивым преклонным взором. круглыми коленками

На дереве олеандр сидел замаскированный художник Миша Басов с лицом лося или Александра Блока и вслушивался в шум олеандровых деревьев

Из пещеры на склоне горы выходил голый серьезный задумчивый Игорь Холин. Его губы двигались. очевидно он говорил стихами

Вдруг по центральной аллее с криком гиканьем проскочил верхом на белом коне художник Михаил Гробман. За ним ехала коляска где сидела разомлев от жары жена Гробмана — Ира — его сын Яшка и что‑то завернутое

Улеглась трава. из‑за облака вышло солнце и берег моря усеялся гуляющими. С большим белым зонтом в сопровождении испуганного поэта Лимонова вышла погулять несравненная очаровательная Елена. Она шла важно и прямо и волны лизали ее ноги. Далеко отлетал ее дикий шарф