Мария Вега - Ночной корабль - Стихотворения и письма

Кончаю болтать о том, о сем. Крепко целую, скучаю, как бы ни «хорохорилась», а брожу волчицей пленной от угла к углу… Пишите мне, пока я жива.

Ваша Вега

80.

15 февраля 1977

Дорогая Светлана, я опять умудрилась заболеть, ровно неделю пролежала, но сегодня кое-как поднялась и была слаба отчаян­но. Ничем себя занять не могла, только сидела с закрытыми глазами и спрашивала Крылатого, здесь ли он. Просила подать знак, и что же? В дверь постучали: «Телеграмма!» Не знаю, на все ли 100 процентов я сумасшедшая, может быть, на 99, но первым моим буквально горячим ударом по голове было: «Крылатый!», и я едва смогла расписаться. Когда же, наконец, смогла вскрыть квадратик, одной рукой ища очки, первое, что мне бросилось в глаза, было: «С Вами и Крылатым», и я уже могла и подпись не читать. Не скрою, что я в жизни так не плакала, но болезнь вдруг куда-то подевалась, и я почувствовала себя такой свежей и ясной, что трудно поверить, как можно в две минуты измениться. Не подумайте, что я мрачно воображала, что Вы забыли это страшное число с его осколками, но всё же телеграммы не ждала, и она влетела ко мне, как молния.

Совсем другого рода был сюрприз от «Современника»: мне прислали текст договора, из которого я узнала, что из рукописи выбросили ровно половину стихов!!! Что Вы скажете? Мне не денежный вопрос важен, мне нужно было оставить после себя книгу, а не подборочку в половину «Одолени», но, видно, я так и умру, а стихи будут валяться у забора, с мертвыми осенними листьями. Понимаете, как всё это пришло ко мне, да еще в самые тяжелые дни?

Что мне остается? Буду переноситься к Вам в Златоуст, сидеть у печки, гладить кота. Надеюсь получить от Вас письмо и много-много снежных стихов, напетых Уралом.

Крепко целую, обнимаю.

Ваша Вега

81.

16 марта 1977

Дорогая Светлана,

читая Ваше письмо, где так великолепно говорится о тенях на сугробах, о белизне, голубизне, покое и желании раствориться в белом и синем, я всё это пережила полностью. Пишете Вы чудесно. Сейчас, второй почтой, прибыл также журнал с Вашей прекрасной статьей.

Но о покое и растворении в природе приходится только мечтать. Сильное впечатление произвел, конечно, пожар в «России», каждый обитатель ДВС дал свое толкование этому событию, а я невольно думаю, что прошелся пожар по еще одному, нашему с Крылатым, воспоминанию, и еще один осколок зеркала запылал огнем у моих ног…

Теперь о приезде моем: приеду я 25 марта.

Обнимаю и крепко целую. А билет СП мы все-таки оро­сим струей токайского!

Ваша Вега

82.

16 июня 1977

Дорогая моя бродячая Львица! (Насчет «светской» и «модной» мы еще подумаем!)

Приезд Луговской, фантастической «сестры моей Сафо», был неожиданен и очень приятен. Узнала от нее, что Вы здоровы и увлечены работой в «Лит. обозе», а то я уже начинала беспокоиться. Майа привела с собою своего родственника – моряка. Он оказался очаровательным и сам по себе, и еще потому, что кончил морское училище, то самое Фрунзенское, в мотором, когда оно еще было Морским Корпусом, учился Крылатый, и товарищ Крылатого, одноклассник его и друг до последних дней, капитан Белобров, был преподавателем (по выходе своем из Бутырской тюрьмы) в том же корпусе, и Майин «паж» – его ученик. Они приехали с теплой, – даже горячей, – бутылкой шампанского, кроме того, морским подношением были дивные лилии, большие розы и свеже отпечатанная в Морском географическом обществе карта С.Петербурга 1975 года!!!

Майа сказала, что Вы пишете мне «большое письмо». Благими намерениями вымощена дорога в ад, но Вы туда не попадете, потому, что всё, что Вы делаете без намерений, а по вдохновению, перевешивает на весах в сторону облаков и звезд. Буду терпеливо ждать. Крепко Вас целую.

Ваша Вега

83.

28 июля 1977

Дорогая Светлана,

случилось так, что чудеса меня не покинули, и, благодаря Майиному моряку, у меня появилась возможность выполнить мой невыполненный долг перед Крылатым. Я всё сделала сама, спокойно и просто, безо всяких формальностей, но в условиях такой исключительной красоты, в такой волшебной обстановке, что, когда я ею с Вами поделюсь, Вы ее переживете вместе со мною. Это событие, как и вся моя запоздалая поездка – награда за пройденный крестный путь, и я получила огромное, светлое успокоение». Но письму ничего доверить не могу. Добавлю только: место на морской карте отмечено со всей точностью, и, когда придет мой час, но об этом мы еще поговорим при встрече. А пока – вот стихи, из которых Вы всё поймете.