Андрей Дементьев: Года любви и дни печали

Добрый порыв не бывает некстати.
И ничего изменить в нем нельзя.
Я бы хотел, чтоб мне верил читатель,
Как доверяют друг другу друзья.

Младший брат Онегина
Печорин
Многому учился у него.
Мог любую истину оспорить,
Только бы добиться своего.

А Татьяне и печальной Мери
С братьями весьма не повезло.

Им достались горькие потери.
А любви – насмешливое зло.

Мой читатель уходит.
Покидает меня.
Книголюбов в народе
Меньше день ото дня.

Кто-то возраст свой лечит.
Нездоров, стало быть.
А иным просто нечем
За стихи заплатить.

Те, кто бизнесом занят,
Книг не любят читать.
Не страницы, а «мани»
Им привычней листать.

Все равно я не верю,
Что разлука пришла.
С обоюдной потерей
Не смирится душа.

Все вернется когда-то
Вновь на круги своя.
Это жизнь виновата
В том, что в панике я.

Я устал от этой жизни,
От ее проблем.
От речей пустопорожних,
Взявших души в плен.

Я устал от этой жизни,
От ее невзгод,
Где горбатится
И терпит
Горести народ.

Где история в загоне,
Прошлое – в дерьме.
«Ничего не надо помнить», —
Говорят стране.

Я устал от этой жизни,
Где порядка нет,
Потому что нашей власти
Слишком мало лет.

Ей бы надо подучиться,
Прежде чем учить
Тех,
Кто смотрит с укоризной
На лихую прыть.

Я устал от этой жизни,
Взятой напрокат…

Может, кто-то мне подскажет,
Кто в том виноват?

Северный Кавказ —
Швейцарские пейзажи.
Горные вершины,
Грусть и красота…

Мне бы здесь остаться.
Я бы славно зáжил.
Да не отпускают
Отчие места.

Сердце просит пощады.
Просит сбавить накал…

«Не дождешься награды,
Добрых слов и похвал.
И за то, что открыто,
По веленью любви
Ты чужие обиды
Принимал, как свои.

Призывал Божью милость
К тем, кто падал во грех.
И считал справедливость
Привилегией всех.

Не боялся начальству
Возражать на виду.
И менять свое счастье
На чужую беду.

И тупому молчанью
Вызов предпочитал,
Когда ложь величали,
Не стесняясь похвал.
Когда правду гноили,
Напрягая слова…»

Трудно жить в этом мире,
Если совесть жива.

Темами для будущих стихов —
Может обернуться жизнь поэта.
Вся – от торжества и до грехов,
Вся – от горькой тьмы до света.

Это только внешне о себе
Откровенно говорит поэт нам.
Речь его, по сути, о судьбе
И о буднях Родины заветной.

Время через частные черты
Снова распахнется настежь.
Все – от неожиданной беды
До чужого счастья.

У поэта нет других забот,
Как открыться людям.
Потому что в нем всегда живет
Эта схожесть судеб.

Листаю жизнь твою, как книгу…
И с незаполненных страниц
Я вновь тебе в былое крикну:
«В непредсказуемость вернись!»

Здесь без тебя так одиноко,
Как одинок наш старый дом…
И тишина глядит из окон,
Как будто спит он мертвым сном.

Я помню – детство в нем носилось.
Вился над крышей синий дым.
Тогда еще нам не грозила
Разлука взглядом неземным.

Я думал, что так вечно будет.
Ты – рядом.
А года не в счет.

Но ты ушел…
И неподсуден
Твой неожиданный уход.

Дождь барабанит в окна, словно мент.
А ветер, как тупой московский пристав,
Нетерпелив, настырен и неистов,
Шумит, надеясь улучить момент,
Когда восторжествует власть его
И он сорвет иль уничтожит что-то.
О, как же опрометчива Природа,
Одобрив это злое торжество.

Но вот уже светлеет небосвод.
Наверно, скоро стихнет непогода.
И, устыдившись ярости,
Природа
В знак извиненья —
Солнце нам пошлет.

Жаворонок где-то высокó
Начинает песню на досуге.
И поет так нежно и легко,
Словно объясняется подруге.

И плывет с заоблачных высот
Это вдохновение над бездной.
И земля, устав от непогод,
Радуется музыке небесной.