Анатолий Мариенгоф: Кондитерская солнц

Утро облаков паруса,
Месяца голову русую
В лучей головни.
Город языками улиц в неба тарелку,
А я в блюдцах зрачков ненависти ланцет
Всем поголовно.
— Как воздуху, человечьего мяса полтора фунта!
В восстаний венце,
С факелом бунта
С двенадцати на двенадцать на часах
Справедливости стрелки.

Как земля солнца вокруг,
Земли вокруг разрушений ядра.
Ко всему нулевой итог,
В дышлах революционных вьюг
Земле пожаров экваторы.
Земля по орбите в пожаров пальто
Никакой жалости, никакой любви.
Как сахар в ступке
Детские косточки смертей грузовик, —
Туберкулезного харк — трупики.

Смерд.
Смертию смерть, смерть смертию.
На души галоши,
В галошах по крови земли, —
Этих бур ломовая лошадь
По ухабам червонной зари кули.
Перед зорями смерть патриархом.
Смерд,
Смертию смерть, смерть смертию.
— Ана-а-а-а-рхия!

Никогда за ее ресниц полог,
Зрачки, как в синюю высь голубки.
С злобою Окаянного Святополка
Города крови кубки
Залпом.
Воплей залп
Неба живот в дрожь.
По крышам, как по доске кегельбана
Туда и сюда пожаров ядро.
Панихиды в соборах, как дробь барабанная.

Никогда поцелуи ночь на грудей канделябры,
И пальцы в кружевах юбки,
Как в бурьяне
Грабли.
Площади до капельки крови кубки.
Клыками артиллерия
Улиц артерии,
Говядину человечью в куски.
Миряне,
Это — в небо копытами грозно конь русский.

Из Москвы, в Берлин, в Будапешт, в Рим
Мясорубку.
В Африке крылья зари,
В Америке пламени юбка,
Азия, как жонглер шариками, огнем…
С каждым днем
Все железней, все тверже
Горбылевые наши выи,
Революция огненный стержень
На котором и я и вы.

Месяц в высь дискобол,
И туда же электричества дротики,
Ручные гранаты о мостовые,
Как истеричка затылком о пол.
Пятилетней до крови ротик,
Сына завтра на вы я,
Как любовницу дочь на ложе.
Шрапнели в брюхо земли
И кишки по торцам, как вожжи,
Этих бурь ломовая лошадь
По ухабам червонной зари кули.

Человек. Красивый, какой красивый —
— месиво!..
Танки кости, как апрель льдинки.
Досыта человечьей говядины псы…
С запахом самки
Крови парной крынки.
Горами души бицепсы.
Гаубицы
Стаканы в простыни облаков голубицами,
А солнце земле улыбки на щеках ямками.

И еще смерть губами города торс —
Так октября утро торцы,
И еще перед ней миряне колени
И в епархии:
— Мно-о-о-огая ле-е-ета!
Это
Поэту ведь только поэма анархия
И поэмы — пожаров нимбы,
А им бы:
Мир на земле и в человецех благоволение.

О какой там поэты музе,
Когда в музеях
Любовь под рубрикой —
Пора со старух парики,
В пепел — веков наследство!
Из кирпичных волос огненным гребнем порхая…
Так, так земля — канкан на ланцете с факелом Бунта
В венце восхитительных бедствий.
Как воздуху человечьего мяса полтора фунта!
— Ана-а-а-архия…