Антология - Европейская поэзия XIX века

Поднял правую он руку, тотчас по его приказу
Все в густом дыму рванулось, в пламени взметнулось сразу.

«Франция!» — воскликнул кто-то, и слезами взор закрыло:
Вспомнил он свой дом, отчизну, вспомнил то, что прежде было.

«Месть!» — вскричал другой, и снова заблистал взор на мгновенье,
Вспомнил он: страданья были — не было за них отмщенья.

Задрожала баррикада, лишь он встал стопою твердой,
И шагнул толпе навстречу, сделав знак главою гордой.

Он ступал широким шагом по залитым кровью бревнам,
И за ним толпа летела, словно по тропинке ровной,

И кричала вдохновенно: «Братство! Равенство! Свобода!»
Все быстрее неизвестный мчался впереди народа.

И никто не знал, ни кто он, ни откуда появился,
А потом, после победы, не нашли, куда он скрылся.

Только раненным смертельно стало ясно среди ночи,
В час, когда слезой последней затуманило им очи:

Он покинул неизвестность, чтобы кануть в неизвестность, —
Метеор, что на мгновенье осветил средь мрака местность.

На сверкавший след смотрели и с улыбкой умирали:
То Христос сошел с креста к нам, вел в победные нас дали.

Издревле ты бушуешь в мире,
Ствол вечной верности славянской,—
От голубой ядранской шири [365] …от голубой ядранской шири. — Ядран — Адриатика.
До глади тихоокеанской;
За триста рек в прозрачный воздух
Ты ветви тянешь — и далече
Все те же птицы в тех же гнездах,
Все та же нежность общей речи!

Твой дух — в стенах кремлевской славы,
Градчан [366] Градчаны — пражский Кремль. ты осыпаешь стены,
Ты — над волной жемчужной Савы [367] Сава — река, при слиянии которой с Дунаем лежит Белград. ,
Над Ловченом ты неизменно,
Кропишь ты Вавелево [368] Вавель — королевский замок в Кракове, где находятся усыпальницы великих сыновей Польши. темя,
И Лабе [369] Лаба — славянское название реки Эльба. ты несешь прохладу,
Летит твое святое семя
На грудь Мефодиева града [370] Мефодиев град — Салоники, родной город славянских просветителей Кирилла и Мефодия. !

От края света и до края,
Ты полумиром овладела:
В раю славянском восседая,
Перун лелеет молний стрелы,
Грозит жезлом, чтоб злобный недруг
Не затоптал славянства пламя.
Пусть пращуры — в столетий недрах,
Простерты руки их над нами!

Родник из-под корней струится,
Он утоляет великанов,
А над живой водою длится
Напев, в чреде веков не канув!
О Славе говорят вершины
Дерев, — их песнь не раскололась;
В ней — наши деды и старшины,
В ней — мертвецов бессмертный голос!

Звучит их зов неуловимый,
Скрепляя нас чрез оси света,
Горит, как огнь неугасимый:
Им наша отчина согрета,
Звучит — единое в значеньях —
Славянства дружеское слово;
Как песня в благостный сочельник
В преддверье счастия людского!

Ребенок дремлет под тобою,
Как Моисей спал в Нильских плавнях,
Славянской станет он судьбою,
Славян в нем — племя, род и пламя!
Чтоб фимиамом задышала
Надежда в сердце голубином,
В артерии земного шара
Он хлынет сам теплом любимым!

Пусть в хороводе под ветвями
Вершится братство неустанно,
Пусть к ласке уст прильнут устами
Нежнее Лада и Живана [371] Лада и Живана — богини языческого славянского пантеона. !
Пусть возлетит наш вольный сокол
В лазурь превыше стаи птичьей,
Пускай ширяет он высоко,
Восславит новых дней величье!

Взор сокола заблещет снова
По-над тобой, о ствол славянский,
От волн Ядрана голубого
До глади тихоокеанской;
За триста рек в прозрачный воздух
Ты ветви тянешь — и далече
Все те же птицы в тех же гнездах
И нежность материнской речи!