Эдуард Лимонов: А Старый пират…

Потому что обычно ты там со мной рядом стояла
И пугалась, визжала, и руку мою зажимала,
А теперь тебя нет. Разве тень упадёт мне на шею
Я забыть никогда твой испуг, никогда не сумею…

Это было в июле, в дрожащем от зноя июле,
По Бастилии дробно лупили старинные пули…
А два века спустя мы с тобой посещали балы, танцевали,
Ты была так красива, что нас все «франсэ» замечали…

Да этот ящик нам служил,
Когда Вы жили на Земле,
Но вот уж год шестой поплыл,
Как Вы воплощены в золе.

Вы стали жалкий минерал,
Песок какой-то через пальцы,
О, неужели я желал
Вас целовать, вот этот кальций?

Вот этот неживой нитрат?
А были вы свежи и пьяны
И кажется сто тысяч крат
Я повторял с тобой романы…

А этот ящик из картона
Всё жив, всё жив, моя мадонна,
И я переезжая вновь
Кладу в него мою любовь…

У короля, ребенок — Принц,
Он — бело-золотой,
Он держит лилию в зубах,
Он страшный и простой.

У короля ребенок-чёрт
Смеется как шальной,
Король ребенком страшно горд,
Отец его родной…

Пусть мальчик бьёт посуду, бес,
Пускай он смотрит в лес,
Король, корону отложив,
Смеется, мёртв и жив.

Ведь это сын его родной,
Былинка золотая!
Абрис кудрей его святой,
Но голова шальная!

А старый пират пишет детям стихи
И нежности курочек кормит с руки.
А старый пират, нахлеставшись вина,
О детях своих замечтал допоздна…

Познакомиться бы мне с голубоглазой
Девушкой, невинною блондинкой
С тонкой талией, с широким тазом,
С умною крестьянкою, глаз льдинкой.

Белые пленительные зубы
Закрывают пламенные губы,
Весь раздулся от грудей корсаж,
А зовут Настасья иль Наташ…

Где ты ходишь, беленький цветочек?
Почему не встретилась ты мне?
В «Волге» проезжая много точек
Я тебя не встретил, мой кусочек,
Мой комочек в золотом вине…

Мне бы тело белое. Ночами,
Как Отелло стану истязать,
Не побрезгуй моимя годами
И позволь тебя за попу взять…

Как лука злой полукружок
Луна над городом висела,
Что ж делала, ты мой дружок?
Кого ты к вечеру хотела?

Ты может быть была одна
И книгу страшную читала,
А может быть бокал вина
Ты наполняв, опустошала…

Я Фаустом тебя любил,
Я знал, что ты лежишь нагая,
Развратный старец, педофил?..
Ну потому что ты такая!!!

Я Фаустом, как Фау-2,
Хотел бы вдруг в тебя вонзиться,
И загорится вдруг трава
И ты завоешь, как волчица…

Развратный старец, педофил,
Сидел и ел свой скромный ужин,
Ноябрь в первом доме был,
Был лук луны ополукружен…

Банкиру Френкелю вломили
Тяжелых девятнадцать лет,
Козлова якобы убил и
Козлова между нами нет.

«Пыжа» все ж Френкелю не дали,
Хоть прокурор «пыжа» просил,
Козлов же, вспомним все детали,
Зампредом Центробанка был…

В банкирских войнах погибают,
В банкирских войнах месть и злость,
А миллионы наблюдают,
Что с единицами стряслось…

Их жёны, бледные как пламя.
Живут уже погребены,
Банкиры бродят между нами,
Солдаты тайные войны.

Банкир банкиру угрожает,
Повесил галстук, и идёт
Он в ресторан, и нанимает…
Напился киллер и блюёт,

От первосортного «Мартеля»
От превосходной «Veuve Clieguot».
Рука не дрогнет у картеля,
Вдова всплакнёт, — Манон Леско,

Автомобили по столицам,
Как прежде, будут разъезжать
И мазать фарами по лицам,
И мазать фарами опять…

Одна из каменных столиц,
Где площади без птиц,
Ни метра нет земли живой
И демоны над головой
На зданиях сидят,
Таков наш мрачный град.

Ни метра нет земли живой,
Зовется всё это Москвой,
Свет адский брызжет круглый год,
С хвостами весь народ.
Столицы мэр обличьем сер
И инеем покрыт
Зловещий мрамор плит.

А под асфальтом, в темноте,
Чудовищ яйца на хвосте
Рептилии несут,
Их размноженья зуд
В начале века одолел,
Но мэр не трогать их велел…