Василь Махно - Поэт, океан и рыба. Стихи

На следующий день в школе мои одноклассники
живо и громко обсуждали фильм
неоднозначно кивая в мою сторону

И хоть я вовсе не походил на своего гуляйпольского однофамильца —
но его карикатурное изображение
было мне особенно неприятно

Мои родители развелись когда мне исполнилось 5 лет
С отцом я не общался
А мама никогда мне ничего не объясняла по поводу фамилии
Нашу она поменяла на фамилию отчима
и с той не было никаких проблем

Хотел я того или не хотел но Нестор Иванович Махно
вместе со своим 70-тысячным войском
сопровождал меня повсюду
не всегда побеждая
моих одноклассников-недругов
или трусливых редакторов литературных журналов
или — потом — назойливых интервьюеров

Собственно где-то в возрасте 10 или 11 лет
когда меня избила шайка сорванцов из соседнего дома
именно из-за фамилии
я начал придумывать истории
что как хорошо было бы если б Нестор Иванович
приехал на своей тачанке со всем своим войском
и припугнул моих обидчиков
Я представлял как они распустили бы нюни
перед строгим взглядом батьки Махно
а он бы посадил меня возле себя на тачанке и
— на зависть им — разрешил подержаться
за холодные ручки пулемета
Но он никогда не приезжал

Времена изменились:
в Украине чтут Нестора Махно —
одни говорят что это хорошо другие — что плохо
создают Общества его имени,
открывают музеи —
понаиздавали его Воспоминания и кучу беллетристики

изучают анархизм и его военную тактику со стратегией

Мои дочери уже не станут краснеть и стесняться
приехавши в Украину и заполняя таможенные декларации
что их фамилия у кого-то может вызвать отвращение
или иезуитский вопрос: А вы не…

Их также будет оберегать Нестор Махно
с 70-тысячным войском
добродушно подмигивающий

стоя на площади в Гуляй-Поле
1920 года
где кони ржут как иерихонские трубы
и камыши сабель шуршат

и какое это имеет значение родственники мы или нет

а если кто-нибудь снова спросит меня: А вы не…
то я с радостью отошлю его к этому стихотворению
указав название издания и страницу
и возможно это будет его первая встреча с поэзией
и тут Нестор Иванович сослужит службу…

жизнь океаном пахнет — пахнет рыбой, испытывающей судьбу на дне
корабля жизни — наряду со скелетом рыбы подвешенном на стене
да еще несколькими открытками из дальних 60-х, валяющимися среди
старых вилок и ложек — немытых стаканов — CD

перспектива побега грустна — но существуя внутри пейзажа поэт
разрушает его посредством себя — позабыв что количество лет
помноженных на съеденный харч подтверждает тот постулат
что моль невозможно вывести — а едомые рыбы к счастью не говорят

иногда навещает муза — худосочна, стара: лицо словно мятый кошель
они пьют вместе кофе — он ей читает стихи — но с ритма сбивает шелест
океана — выходит, что как ни пиши для всех — аксиома не подтвердится
что всем необходимы слова, напоминающие запятую — жирафа — птицу

землю что стала землей — из ничего нечто — из будней полных тоски —
материю строчек
сотканных из дыхания слов — из блаженства невиданного — так как хочешь
верить наималейшему из предметов нагретых за день — приникаешь сердцем
руками

что за дело сохраняет тепло ракушка зеленая камень

в жестянке вода для бритья — пятнадцать рыбин на леске — точно
монисто — звенит на ветру — давно уже надо навесить прочный
замок поскольку мораль упала ниже нуля — чему порукой не только пресса
но цены на недвижимость и стихи известной в городе поэтессы

Голубь нью-йоркский летит над Бродвеем.
Хануки свечи сияют евреям.
Брайтон скупает водку и чай.
Вновь Рождество — три царя — полицейских
проблеск мигалок, что звезд Вифлеемских.
Вновь распродажа и снова печаль.

Вспорота ревом пожарных и скорых
тишь что сравнима с листом приговора
белым — лишь чаячьих букв череда —
или с налипшим на зонтики снегом.
В чайной нежданно встречаешься с беглым
словом погреться зашедшим туда