Владимир Щировский - Танец души:Стихотворения и поэмы.

После этой поездки он получил письмо (открытку) от Б.Пастернака, который похвалил его стихи, но помочь напечататься не обещал.

Время было суровое и не располагало к контактам. Пишет он перед войной много и плодотворно. Но многие рукописи и письма остались в квартире Т.Я; которая в годы войны была арестована и выслана.

Когда началась война, в первую мобилизацию Щировский не попал, т.к. был болен (воспаление аппендицита). Но, когда немцы ворвались в Крым, в нашу армию забрали всех без исключений. Это было в конце июля 1941 г.

После того, как немцы заняли Керчь, они всех местных пленных отпустили домой. Так вернулся и сосед Е. Н. по двору – Бондаренко. Он рассказал, что служил санитаром при госпитале, видел там В.Е. На его глазах во время эвакуации госпиталя снаряд (или бомба) прямым попаданием разнесли машину, где были раненые, в их числе и В. Е. Щировский. Это произошло под Геническом. Могила его неизвестна.

В судьбе В. Е. Щировского, может быть, наиболее полно отразилась трагедия русской культуры XX века. Чувствуя свою одаренность, он видел, что талант его не мог найти признания в официальной литературе тех лет, и слишком любил поэзию, чтобы унизиться до воспевания того, что он презирал.

У Щировского осталось два сына, оба родились в Керчи. Николай Владимирович – у первой жены. Теперь он инженер-нефтяник, живет и работает в гор. Нефтекумске Ставропольского края. У него семья – дети, внуки. У второй жены родился сын Герман. Он тоже закончил институт, женился, жил в Караганде. Адреса его у меня нет.

Рукописи Щировского, частично переписанные ее рукой, сохранила Е.Н.Щировская, ныне покойная. Она верила в талант мужа и ждала, что стихи его будут опубликованы – ведь

Корней Чуковский написал в предисловии к сборнику стихотворений Блока: «Поэзия существует не для того, чтобы мы изучали ее или критиковали ее, а для того, чтобы мы ею жили». Эти слова вспоминаются всякий раз, когда держишь перед глазами тексты Владимира Щировского. Изучать стихи Щировского можно только после того, как напьешься, надышишься ими. Многие поэты думают и пишут о душе. Щировский – это не о душе, а сама Душа. Читая его стихи, трудно отрешиться от мысли, что эти стихи читают тебя самого и тихо тебе сочувствуют. Поэтому подходить к ним с привычным набором филологических инструментов как-то неловко. Тем не менее долг издателя требует хотя бы кратко оговорить основные сюжеты, темы и образы поэзии Владимира Щировского.

Стихи Щировского пришли к читателю очень поздно, но не слишком поздно. Можно даже сказать, что Щировский был дан нам своевременно, когда российский читатель, пройдя все круги адского XX столетия, узнал истинную цену и большевизму, и развитому социализму, и советскому патриотизму. Случилось так, что во всем своем столетии поэт не нашел адекватного читателя. Напечатанные ранее, стихи его вызвали бы шквал обвинений передовой советской общественности – сперва во враждебности строю, затем в упадничестве, а в конце режима – в эстетстве и эгоцентризме. Встретили его уже под занавес столетия, в перестроечной России, и трудами троих доброхотов – А. Н. Доррер, Е. А. Евтушенко и Е. В. Витковского – Владимир Щировский оказался во времени, где его способны если не понять, то хотя бы напечатать. Возникла парадоксальная ситуация: Щировский догнал будущего, совершенно неведомого читателя, хотя творчество его обращено к читателю прошлых времен, которых сам поэт не застал. Его идеал и его вера – Серебряный век, «тонкое детство двадцатого века»; его действительность – «скучная романтика» первых пятилеток; его упование – «сады двадцать первого века, гае не будут сорить, штрафовать». Впрочем, это упование на культурность будущего человека вряд ли связано с умилением поэта перед самим будущим, и еще менее оно связано с надеждой на понимающего читателя. Тем не менее пришествие ностальгирующего по прошлому поэта-аристократа в следующий век нужно признать свершившимся фактом.

Подобно античным поэтам, Щировский не оставил автографов: почти все его стихи переписаны с каких-то древних манускриптов первой женой поэта Е. Н. Щировской и сестрой первой жены А. Н. Доррер. В этих копиях полно грамматических ошибок и часто отсутствует пунктуация. Некоторые стихи записаны по памяти, с пропуском строк и даже целых строф, и оттого выглядят как недосказанной эпос. От руки самого Щировского остались только несколько стихотворений, записанных на бланках учреждений и на листках школьной тетради (ЦГАЛИ СПб. Ф. 519. Д. 4), да записка в одну строчку, обращенная к А. Н Доррер: «пришел, но Вас дома не застал» (Там же. Д. 6). Единственная фотография – как иллюстрация к словам М. Волошина: «детская внешность», «большой и грустный поэт». Личных вещей нет. Двое сыновей где-то на окраинах России…