Петр Ершов - Стихотворения

Помост его — зеленая равнина;
Ковры цветов раскинуты на нем:
Здесь снег лилей, тут пурпур розмарина,
А там зерно в отливе золотом.
От всех сторон над ним сапфирным сводом
Наклон небес торжественно навис;
А по краям зубчатым переходом
Идет лесов готический карниз.
То лентами, то цветною волною
Сгиб облаков на пологе бежит;
А наверху светило золотое,
Как легкий шар, блистательно горит.

Сон миновался души. Снова живу я.
Есть для меня на земле радость и счастье.
Радость приносит цветы на жертвенник сердца,
А счастье готово излить на них ароматы.
Феникс родился из пепла, о други! Я верю,
Искра огня Прометея уж пала на жертву;
Миг — и радужно вспыхнет она, и сердца
Алтарь запылает святым огнем возрожденья.

Сладостны слезы для сердца в тоске безотрадной.
Есть они у меня, но жалко мне их проливать.
Раны души облегчил бы я ими, я знаю,
А все-таки их берегу я до лучшей поры.
Фиал многоценный души я все наполняю слезами
И жду той минуты, когда, жизни и чувств в полноте,
Млея, паду я на грудь к моей ненаглядной,
А сердце забьется, заплещет и брызнет алмазным ключом.

Няня, что это такое
Нынче сделалось со мной?
Изнывает ретивое
Под неведомой тоской.
Все кого-то ожидаю,
Все об ком-то я грущу;
Но не знаю, не сгадаю,
Что такое я ищу.
Помнишь, няня, как, бывало,
В светлом тереме моем
Я резвилась, распевала,
Не заботясь ни о чем.
А теперь твоя шалунья
Пригорюнившись сидит:
Пало на душу раздумье,
Сердце ноет и болит.
Смех подружек мне досаден,
Игры их не веселят,
И нестатен, непригляден
Мне мой праздничный наряд.
Нет мне солнца в полдень ясный,
Мир цветет не для меня,
Опостыл мне терем красный,
Опостыла жизнь моя.
Няня! Няня! Что за чудо
Нынче сделалось со мной?
Что — добро оно иль худо
Мне пророчит, молодой?

Друзья! Я видел сон чудесный.
Но что такое значит он?
Глашатай воли он небесной,
Или пустой, житейский сон,
Души тревожное движенье,
Одна игра воображенья? —
Судите вы.
Мечталось мне,
Что я стою на вышине
Холма крутого. Под ногами,
Среди акаций и берез,
Ручей в венке из пышных роз
Журчал игривыми струями.
И, отражая небо, нес
Живые перлы горных слез
И исчезал в дали незримой.
А там вблизи, гремя о скат
Холма, волной неукротимой,
Как буря, лился водопад.
Вставал столбами млечной пены,
Дробился пылью голубой,
И на границе отдаленной
В морскую грудь, боец надменный,
Вливался бурною рекой.
Один задумчивый, безмолвный
Я на холме крутом стоял,
И с струй ручья на бурны волны
Мой жадно взор перебегал.
Мечта сменялася мечтою:
То светлых струй своих игрою
Меня манил к себе ручей;
Я любовался красотою
Его зыбей, его полей:
«Как все спокойно здесь! Как мило!
Когда прошла бы жизнь моя,
Как струйка этого ручья
От колыбели до могилы!»
Так думал я. Но вскоре шум
И блеск нагорного потока
Своей поэзией высокой
Другую мысль вливали в ум;
И эта мысль была кипуча
Как водопад, была сильна
Как бездны бурная волна.
Вдруг, мнится мне, из недра тучи
Раздался голос громовой:
«Смотри! Две жизни пред тобой:
Избрать тебе даю свободу.
Пойми, узнай свою природу
И там не медля выбирай.
Ручей — безвестной жизни рай,
Поток — величия зерцало!»
Сказал — и снова тишина!
Сомненье душу взволновало,
И пробудился я от сна.

Проходят дни безумного волненья,
Душа зовет утраченный покой;
Задумчиво уж чашу наслажденья
Я подношу к устам моим порой.
Другая мысль в уме моем теснится,
Другое чувство движет мою грудь;
Мне вольный круг цепями становится,
Хочу в тиши отраднее вздохнуть.
Исчез обман мечты самолюбивой,
Открылась вся дней прежних пустота,
Другую мне рисует перспективу
В дали годов спокойная мечта.
Домашний кров, один или два друга,
Поэзия — мена простых затей.
А тут любовь — прекрасная подруга,
И вкруг нее веселый круг детей.