Павел Лукницкий - Стихотворения

Путь к бессмертью перейди-ка!

Сразу будешь под ключом!

Может, скажешь:"- Это дико!"?,

А попробуй, - двинь плечом!

Но смеется Евридика:

Все теперь ей нипочем!

Пробудись! Уж близок день!

Сам ты Гамлет? Иль ты - тень?

Вот какая нынче жизнь:

Неуймизнь

И обалдень!

До рассвета. Первые две строфы сложились

во сне. С ними и проснулся...

28 декабря 1970

ДВЕНАДЦАТОЕ АПРЕЛЯ 1961 ГОДА

Сегодня, космос покорив, Гагарин

Стал выше человечества - один...

А пульс мой все-ж стодвадцатиударен

(Грипп на Земле пока непокорим!)

Но именно сегодня, друг мой верный,

Я рад вручить тебе сей тяжкий том

В нем подвиг мой, он тоже - беспримерный

(Хоть мало кто и разберется в том!)

Ни подвигов, ни почестей, ни славы

Не ищет мой двадцатилетний труд

Пусть скромным и останется... Так травы

Под мачтовыми соснами растут.

Я счастлив нынче любоваться кроной,

От соков Разума простершейся в выси.

Я счастлив знать: нет в мире небосклона

Отныне недоступного Руси.

Моей родной Руси!.. Как недалеки годы

Блокады самой тяжкой на Земле.

Но, дерзкий гений моего народа,

В тебя я верил и тогда, во мгле.

Я счастлив, что я дожил до минуты,

Когда, на путь к Галактикам вступив,

Ты, вдруг, последние земные путы

Порвал решительно!.. Гагарин жив!

А с ним и все мы живы, люди Шара:

Жена моя, и сам я, и наш сын,

Который марсианам - от Икара

До нас - расскажет все, найдя язык один.

Как я завидую, родной ребенок,

Тебе и путешествиям твоим!

Да разнесется голос твой - свободен, звонок,

И в космосе, и по краям земным!

12 апреля 1961

* *

*

Уже он близок, этот час,

Он будет в сутках двадцать пятым,

Когда все то, что скрыто в нас,

Пред чем весь мир наш, только атом,

Откроется... И солнца цвет

В саду небес мелькнет бледнее,

Чем ныне светляки планет,

И мы, и смея и умея,

Словами нового Орфея

Слов прежних переборем бред,

Земле, любви, годам и числам,

Всему что знали, бросив: "- Нет!

Мысль - будет речью нам, а мыслью

Комет молниелетный след!"

Петроград, март 1923

* *

*

Суровы мы. И нам не нужно

Ни песен черных, ни вина,

Ни колокольчиков подвьюжных

В ночи, украденной у сна.

Нас нежат звонкие кольчуги,

И тяжесть бронзовых ветров,

И песни нам поют подруги

В косматом зареве костров.

И пусть поет о славе Рима

Отверженная и одна,

Срывая ткань земного дыма,

Навек цыганская луна.

Петроград, 31 марта 1923

* *

*

День - коренник, и зори - пристяжные,

А ночь - перепрягают лошадей.

Я мчусь на тройке через сны земные

К последней станции моей

Все, что плывет по сторонам дороги,

Все не мое, все исчезает вмиг.

Молчу. Молчу. На зов моей тревоги

Не повернет лица ямщик.

Что позади - не сохранила память.

Мне скучно видеть спину ямщика.

А сердце тянет прыгнуть из возка,

И трудно мне его переупрямить!

Ноябрь 1923

* *

*

Закат сегодня был тяжелый и унылый

Сочилась кровь из древних облаков

И стон гудков тревожный и бескрылый

Тонул в Неве и бился у мостов

И над Невою дум не понимая,

- Печальных дум! - я долго простоял

А волны плакали, что радости не знают,

Что их гранит безжалостно сковал.

В университете на лекции о Боратынском,

(переписка из университетских моих ранних лекций)

28.III.71), октябрь 1923

КОНЦЕРТ

Как музыка, она плеча касалась.

Все струны мира замерли в плече.

А на эстраде облако распалось

Слепительною лавою лучей.

Сквозь чьи-то пальцы холодком струится

Упрямый мрамор в темень, в кущи звезд.

Душа заслушалась: земная птица,

Перед которой плачет Алконост.

Вдруг вырвался из тысячи ладоней

Разгульный клекот, раскидавший такт.

И прошуршав, как жизнь в последнем стоне,

Вся мгла веков упала в черный лак.

Петроград, ноябрь 1924

* *

*

О, нет! Я не сопротивляюсь!

Я в бурю на скале расцвел!

Чтож, гни меня, - я не сломаюсь,

Пружиной разогнется ствол!

Я в небесах раскину крону,

Наполню ликованьем день.

А ты... Нет, я тебя не трону,

Но дам тебе я только тень!

* *

*

Не облеченный властью,

Не одержимый спесью,

Людям желая счастья,

Вот, перед вами, - весь я.

Пусть изучают в этих,

Полных беды страницах,

Наши родные дети

Наши сухие лица.

Пусть разгадают внуки,

Атом познав унылый,

Тайну Большой Науки:

Нашего духа силу!

В городе Ленинграде

Людям живется вольно,

Но в каждом встреченном взгляде